Сандра перевернулась набок, и ее рука опустилась на грудь лежащего рядом мужчины. Она прижалась к нему плотнее и услышала гулкий мерный стук его сердца. Как она любила эти тихие утренние часы, когда вот так, бок о бок, можно лежать рядом с любимым и, нежась в легкой дреме, мечтать о будущем, о разделенной любви и крепкой дружной семье…
Всем нужна любовь. Без любви все на свете лишается смысла. Встретить любовь всей своей жизни – то же самое, что разгадать тайну Вселенной или найти сокровище.
Сандре казалось, что когда Генри появился с ней рядом, солнце засветило ярче, дождей стало меньше, а ветер – осенний промозглый ветер – превратился в теплый легкий бриз, несущий свежий запах моря.
Впервые она встретила Генри в начале ноября, когда листья кленов сверкали золотом под еще теплыми лучами осеннего солнца. Она долго гуляла, любуясь на стройную шеренгу деревьев на бульваре, и, чтобы согреться, зашла в кофейню неподалеку от университета, в котором училась.
Как только Сандра оторвала глаза от страницы меню, ее взгляд невольно остановился на молодом мужчине, который сидел за соседним столиком и держал перед собой журнал. Сандра до деталей рассмотрела глянцевую обложку с изображением скаковой лошади, преодолевающей барьер, и опустила взгляд до того места, где начиналась бежевая в тонкую полоску рубашка, дорогой кожаный ремень и темные брюки, прежде чем незнакомец наконец поднял голову. Сандра набралась смелости и посмотрела прямо в лицо молодому человеку. Его четко очерченные брови сошлись на переносице, выражение глаз – озабоченное, рот прорезан одной упрямой прямой линией. Ей показалось, что молодой мужчина чем-то расстроен. Она дружелюбно улыбнулась ему, он ответил ей кивком головы и тоже улыбнулся. Как будто яркий солнечный луч выскользнул из-за тяжелых туч.
– Разреши угостить тебя кофе, – предложил незнакомец и сделал широкий жест рукой, указывая на соседний с собою свободный стул. – Присаживайся ко мне. Меня зовут Генри, а тебя как?
– Сандра, – робко ответила она и пересела к нему за столик.
Она выпила чашку кофе, не почувствовав вкуса – настолько была взволнована. О чем они тогда говорили? Разве можно вспомнить! Осталось воспоминание только о жесткой бумажной салфетке, что она мяла в руках, да о желтом абажуре, свисающего над столиком светильника. В приглушенном лимонно-желтом свете искусственного освещения Генри показался ей необыкновенно красивым, а его голос в аккомпанементе шелестящей листвы за открытым окном да шуршании шин проезжающих машин звучал по-особенному, обволакивающе-интимно. Пока Сандра сидела рядом с ним, время для нее остановилось. Но вот Генри, отогнув рукав рубашки, взглянул на запястье – этот его жест она восприняла как окончание разговора.
Сандра заторопилась.
– Ой, уже без четверти! Мне надо бежать, а то опоздаю. Занятие сегодня начинается в четыре. Я прохожу обучение в университете по специальности «PR и реклама», – выпалила она и бросилась к выходу. У порога она помедлила, надеясь, что он нагонит ее, и даже оглянулась. Увы, Генри сидел на прежнем месте, заслонившись от ее взгляда глянцевым журналом.
Как же она была обрадована, когда после занятий Генри ждал ее у входа с белой хризантемой в руке!
– Как ты меня нашел? – удивилась она.
– Я сам когда-то слушал здесь лекции, – ответил Генри и протянул цветок. – Я не мог тебя просто так потерять. Ты замечательная девушка, Сандра. Позволь мне тебя проводить до дома.
Она не смела поднять глаз – от счастья они наполнились слезами – и только кивнула в ответ. На следующий день они вдвоем обедали в китайском ресторанчике, а субботний день провели, гуляя по парку.
Утро воскресного дня она встретила с улыбкой, предвкушая новую встречу. Увы, ни самого Генри, ни белой хризантемы, ни ужина, ни прогулки она в тот день не дождалась. Как Сандра досадовала на себя, что не дала Генри своего номера телефона и не позволила проводить до квартиры!
Встретились они только спустя почти месяц. Как ни в чем не бывало он с цветком в руке снова ждал ее после окончания занятий.
– Генри, – пролепетала Сандра, отступая на шаг назад. Сердце медузой трепыхалось у нее в груди, но в то же время страх сковал ее лютым морозом от пяток до макушки. Знал бы этот кареглазый красавчик, как ждала она его в течение этих бесконечно долгих дней, как не могла уснуть, ворочаясь с боку на бок на вдруг ставшей жесткой кровати! И вот она уже почти свыклась с мыслью, что больше не увидит его, как он – собственной персоной с целлофаном в руке.
– Привет, – весело сказал Генри, его веерообразные ресницы дрогнули и из-под них мелькнул огонек. Их взгляды встретились, и… Сандра вмиг растаяла. Его улыбка показалась ей обворожительной, глаза так и сияли, а его изумительно красивый нос с капризно вырезанными ноздрями даже чуть порозовел от волнения.
– Меня некоторое время не было в Нью-Йорке. Как вернулся – сразу к тебе. Я ужасно соскучился. А ты? Может, пообедаем вместе. Я голодный, как сто чертей… угощаю.
Сандра стояла, будто набитая ватой кукла, и даже «мама» не могла произнести, а ее загнутые кверху, покрытые в три слоя тушью объемные ресницы опахалом сновали туда-сюда.
