Честь Скрумлей
…В то утро матушка Гримла овсянку варила. Это у нас обычаем: по утрам всенепременно тарелочка овсяной жижи. Кашка булькает себе в котле, матушка в кухне возится: шуршит по хозяйству, да одним глазком за варевом приглядывает, чтоб не убежало. Не усмотришь, так на улице ловить будешь, а там – соседи да прохожие люди! Ну, соседи, может, ещё и посовестятся, разве что ложку-другую зачерпнут. Хотя вон у Зюзелей, что через три дома от нас, как-то целый жареный кабанище сбежал вместе с вертелом, – так ведь и не поймали! – никто не признался: все только облизывались, украдкой усы масленые вытирая… С чужого же человека и подавно какой спрос?
Матушка, стало быть, хлопочет себе, каша из-под крышки тоже на неё посматривает, разговоры светские ведёт: какая, мол, погода на дворе, какие виды на урожай… Чай, скучно ей просто так булькать.
Только они как следует разговорились, – даже напевать чего-то уж стали хором, как дверь входная – бам-с!!! И с петель – долой!
– Что такое?!
Вваливаются в дом два дюжих медведя нехорошей наружности. Морды, правда, отдалённо знакомые. Местные, значитца. Уже легче…
Матушка не растерялась: быстренько со стены ружьишко сдёрнула, курки взвела:
– Чего надо, родимые?
– Ты, старуха, – отвечают, – оружие прибери! Не ровен час, выстрелит, а мы – пугливые: навалим со страху – будешь потом за нами убирать… Гы-гы-гы!
И предъявляют ей нашего Скрупа. Всего как есть избитого. Один из гостей незваных легонько так на весу его держит за шкирку, а тот – никакусенький! Лишь правым глазом живым моргает, а на большее и сил нет.
Тут бабка пуще того посуровела:
– Это, – спрашивает, – как понимать?.. – вежливо пока ещё интересуется. А сама уже когти выпустила.
Тогда второй швыряет ей под ноги початую колоду карт:
– А вот как!..
Матушка так и ахнула про себя!.. Вслух, конечно, ничего не сказала. Личико печёное дулечкой сморщила, глазками голубенькими заморгала: дескать, не пойму, о чём речь?
– Ты, старая, за отродьем своим получше присматривай! – рявкнули гости. – Ещё раз попадётся – не так отделаем!
Бросили они бедолагу на пол, пнули его по разику для острастки, и убрались восвояси.
Ну, что вы думаете? Матушка Гримла – на расправу скорая. Хлыстом его по окорокам отходила: мол, слушайся вдругорядь бабку, неразумная голова! Сколько же можно талдычить: хуже нет для вора приметы, чем карты украсть!
Что?.. Ну да, мы, Скрумли, испокон веку воровством промышляем. А чего такого? Каждому – своё ремесло. Притом, мы, коли не знаете, не какие-нибудь там разбойники с большой дороги! Работаем, в основе, на заказ, и дела нам поручают, как издавна повелось, деликатные.
Скруп молча наказание вытерпел, только зубами скрипнул разок, да и уполз к себе в угол. Лежит, постанывает… Старуха-то быстро сердцем отошла, и давай суетиться вокруг него! Травы заварила, примочки сделала, заговорной пыли из мешочка достала, – всего обсыпала.
Ничего, дней через несколько поправился дурень легкомысленный.
*****
Так бы и осталось всё досадным недоразумением: поделом получил братишка Скруп! Да с той поры стал он прихрамывать сильно. Помяли его медведи. А в нашем деле – это, ой, как неудобно! Сноровка теряется, и приметно слишком: так бы тенью безликой – шмыг в какую щелочку! – колченогого же всяк запомнит.
Скрумли, конечно, кровного родственничка без участия не оставили. Скинулись все понемножку, прикупили недотёпе кабачок.
Понятное дело, облагодетельствовали мы его не без заднего умысла. Заведеньице на бойком месте: пиво рекой течёт – монетой звонкой оборачивается. Народ за кружечкой расслабляется, беседы затевает. Супружница Скрупа, Мыфиля, вокруг столов прислугой угодливой шныряет, разговорчики слушает, всё полезное – на ус мотает. А в нашем ремесле словечко порой золотого стоит!
Скруп – простофиля, да жёнушка у него – умница. Оно, кстати, частенько так бывает.
*****
Проходит какое-то время, Скруп жирком покрываться начал, пузо отрастил. Хорошо ему! Уж и позабыл позор свой… А матушка Гримла, та – нет, она обиду никому не спустит! Для неё репутация важнее прочего. А как же? Мол, раз слабину дашь, потом и вовсе хвост оторвут! «Мы, Скрумли, не из таковских!» Та ещё старушка…
Лис Буглюм, хозяин ребятишек, что нашего недотёпу покалечили, промышлял ворожбою. Оно хоть и запрещено королевским указом, однако, народ к нему все равно потихонечку шастал. Казённые службы на Буглюма косо посматривали, но связываться боялись: ещё нагадает чего!.. Платит налоги исправно – и ладно. А кто попроще, – тем и вовсе мериться с ним не с руки. Известно же: у судьбы путей много. Какую карту откроешь, как истолкуешь, так и сбудется. Потому, кстати, Святая Церковь это дело и не поощряет, – гадание, то есть: на всё – воля Божья, и всё должно естественным чередом идти! К примеру, малый, что Скрупу заказал Буглюмовы карты украсть, долго не прожил: раскинул ворожей колоду, да и нашептал ему чего-то… Скруп-то ещё легко отделался!
Я, правда, думаю, Буглюм, трезво поразмыслив, побоялся с нашим семейством связываться: проучил дурака маленько – и хватит. А может, ему карты отсоветовали. Кто знает, какой там расклад вышел?..
