Жил-был король. И было у него королевство. И все в королевстве было хорошо и правильно. И королю очень нравилось заниматься своими королевскими делами. Никто не обижался на короля, никто не обижал короля тоже. Его уважали и любили не только подданные, но и соседи, и далекие заморские короли. Король всегда был весел, много шутил, смеялся, рассказывал анекдоты и пересказывал их на новый манер.
Но вот однажды приключилась с королем хандра. Загрустил он. Стал невесел. Все ему перестало быть интересным. Забросил все важные и второстепенные дела. Перестал принимать иностранных послов, ездить на охоту и посещать казни государственных преступников.
Не на шутку озадачил всех. Только одних разговоров и было – что с королем, не заболел ли? И как ему помочь? К нему приходили, звонили по телефону, присылали письма и открытки: каждый старался отогнать хандру от короля, помочь, вернуть ему здоровый и веселый дух. Лекари выдвигали всякие теории с иностранными названиями и предлагали порошки, пилюли, ванны с пиявками и лягушками. Торговцы с базарной площади присылали всякие снадобья, коренья и фрукты. Уличные музыканты и скоморохи днем и ночью дежурили у королевских окон, гримасничали и кувыркались. Придворный писарь сочинил смешную сказку, читал ее и сам катался по полу от смеха. Но ничего не трогало короля. Знакомый султан из тридевятой дали прислал сундук заморских сладостей и пару самых красивых и обученных наложниц из своего гарема. Китайцы послали своих монахов, а индийцы – жрецов и звездочетов. Скоро королевский двор стал напоминать Организацию Объединенных Наций. Разноязычные гости вели переговоры, заседания и совещания. Выносили резолюции и решения. Объявили перемирие во всем мире. И даже учредили праздник короля, объявив этот день выходным. Но большой радости и веселья по этому случаю не последовало, и короля по-прежнему ничего не радовало, и он продолжал оставаться равнодушным ко всему происходящему.
Подарками был заполнен весь королевский дворец и все его подсобные и гардеробные помещения. Смешные куклы со всех театров, комиксы целыми подписками, пляшущие механические роботы, электронные компьютерные игры, фильмы со сказками и кассеты с кинокомедиями всех времен и народов. Были и не только увеселительные подарки, но и очень серьезные. Японцы, например, подарили меч самурая, китайцы – вагон петард, немцы – целый арсенал пистолетов и автоматов, американцы с почтовым авианосцем прислали свежий супербоевик «Рэмбо на Луне. Ни капли крови». А президент одной ядерной державы прислал даже свой старенький ядерный чемоданчик вместе с прикованным к нему охранником. Но и взрослые игрушки не радовали короля. Мазерати, роллс-ройс, ферарри стояли на торговой площади перед окнами короля, и всякий мог посидеть внутри и покрутить руль. Король к ним даже не притронулся. Арабские скакуны разгуливали по королевскому парку вместе с русскими борзыми и английскими сеттерами и уже совсем вытоптали все его тщательно ухоженные клумбы и газоны. Но король даже не обратил на это внимание, хотя раньше за такую провинность можно было запросто угодить на стол к угощению.
Так продолжалось и продолжалось. Никах эмоций, никакой радости. Король грустно сидел на своем королевском троне и бессмысленно смотрел то на черный монитор своего ноутбука, у которого уже давным-давно села батарейка, то на темные бархатные занавеси окон, которые висели неподвижно и тяжело и, казалось, вот-вот рухнут от скуки. Иногда что-то ковырял на своей короне. И так продолжалось и продолжалось.
А что же королева? Вообще-то, она была довольно капризная и строптивая. Запомнился, например, такой эпизод: она недовольно высказалась королю по поводу своего красного платья, которое она не может надеть по случаю приема послов с их женами, так как у короля мантия тоже красная. «Будем сидеть как два дурака!» – бросила она тогда королю, причем в присутствии дам всякого рода и министров. Но король любил ее и прощал ей мелкие шалости. Еще было, когда старый-престарый посол Ц-го государства вместе со своей женой посетил короля и король, не отрываясь, смотрел на его совсем молоденькую жену; она шепотом, но так, что услышали все находящиеся в зале, язвительно сказала королю:
