Жила была одна девочка. Она очень прилежная аккуратная и послушная. Ходила в школу, играла с другими девчонками и мальчишками и, вообще, была очень подвижная и любознательная. Но больше всего на свете она любила сказки. Слушала их всегда, затаив дыхание, с большим интересом. А еще ей нравилось очень сочинять сказки самой. Красивые: про любовь, про бедных детишек, про домашнюю кошку и, конечно, про себя.
Вечером, когда, она оставалась одна, она закрывалась у себя в комнате, доставала из-под кровати завернутую в холщевую сумку маленькую шкатулку, забиралась на кровать с ногами и…
Старый Мастер сидел перед шкатулкой, держал голову руками и думал. Он очень хотел помочь своей дочке. Маленькой семилетней девочке с голубыми глазами. Глаза были большие, чистые как хрусталики и очень красивые. Совсем как у ее матери. Молодой женщины, которую он спас от нужды. Подобрал прямо с базарной площади с маленькой девочкой. Женщина вскоре умерла, а девочка выжила. Крепенькая здоровенькая, жизнерадостная. Быстро выросла и уже старалась помогать Мастеру по хозяйству. Старый Мастер ее очень любил. Они все время проводили вместе и много разговаривали. Впрочем, разговаривали, не совсем верно будет сказано. Был у девочки один недостаток: она не говорила. Смеялась звонко, плакала горько и громко. Но не говорила. Чувствовал Старый Мастер, что она может говорить и изо всех сил старался ей помочь. И доктор смотрел, и к Матрене водил, и канареечку ей купил, и свечек не счесть ставил. Не говорит и все! И решил Старый Мастер с горем сам справиться.
– Ее надо просто разбудить, – твердил он себе, – просто разбудить. Но как?
А надо сказать, что Старый Мастер был не просто мастер. Часы, замки изготовить – это была для него не работа. Он делал игрушки. Для самых именитых господ. Ходячие утки с бегающими вокруг утятами, поющие канарейки с инкрустированными трепещущими крылышками, танцующие балерины. А однажды, по заказу одного вельможи, изготовил марширующего солдата. Который приседал на колено, прикладывал ружье и стрелял порохом. Потом вставал, отдавал честь и громко пукал. Дамы смущались, а офицеры были в восторге. Даже у самого Царя был соловей. Он красиво с переливами пел, расправлял крылышки и прыгал с ветки на ветку. Как он это все делал, конечно никто не знал. Одним словом – Мастер. Но вот только одно он не мог сделать – научить говорить игрушки человеческим голосом. Не получалось. А тут еще дочка. Совсем расстроился Старый Мастер.
