Дело было в сельской десятилетке…
Вам когда-нибудь доводилось вести уроки в мужской школе?
Этот вопрос я задаю сегодняшним учителям и учительницам: «Вам когда-нибудь доводилось вести уроки в мужской школе?»
Нет, не в специализированной школе для малолетних преступников или в суворовских-нахимовских-кадетских училищах, а в обыкновенной средней школе?
В классах – только мальчики?..
Автору этих строк доводилось.
Один день, но доводилось.
Пять уроков, но доводилось.
Школа была самая обыкновенная средняя, расположенная в центральной усадьбе крупного заволжского совхоза.
В каких-нибудь пяти-восьми километрах – многотысячный центр района, а чуть дальше, километрах в пятнадцати – почти миллионный областной центр.
Школа – учеников и учениц на триста.
Без параллельных классов.
Десятилетка.
Вот такая обстановка.
Ничего примечательного.
И вот в один из дней апреля 1983 года случилось так, что классы с шестого по десятый включительно оказались исключительно мальчишескими.
Одни ученики.
Без учениц.
Куда исчезли на один день все ученицы с шестого по десятый класс, включительно – я ещё расскажу, а теперь – о самих уроках.
«Не могу жить без химии!»
Моя специальность по окончании педагогического института (1975—80 гг.) – «география-биология», но при моём направлении в заволжскую школу, о которой идёт речь, место учителя географии было занято, а потому основным моим преподаваемым предметом была химия.
Мне преподавать химию было не сложно.
В омской школе №45, где я учился со второго по десятый класс, была очень хорошая учительница химии. Химию я в школе любил, а потому все четыре года (с седьмого по десятый класс, включительно) имел пятёрки.
Мне оставалось только вспоминать уроки той учительницы и делать как она.
Итак, апрель 1983 года…
Тот знаменательный день «без девчонок» выпал на, так называемый, «день химии», т.е. в классах с седьмого по десятый я вёл химию, а в шестом – зоологию.
Веду, себе, веду и начинаю понимать, что есть что-то в ведомых уроках необычное.
Весьма необычное.
На мгновенье останавливаюсь и вдруг понимаю: «В классах то тишина…»
Никакого хулиганства, никакой посторонней болтовни.
Самый последний непоседа внимает моим словам о красоте химических процессов так, будто вся его дальнейшая жизнь и судьба зависит от того, сможет ли он, когда открывает водопроводный кран, вспомнить формулу воды или нет…
Мало того: при закреплении нового материала те же записные хулиганы, после того как я задаю закрепляющие вопросы по новому материалу, поднимают руки и с желанием отвечают на вопросы.
Больше того: правильно отвечают.
И по лицам мальчишек видно, что они сами удивляются, как это их угораздило:
а) поднять руку,
б) ответить на вопрос,
в) получить положительную оценку.
Оказалось, что химия – не такая уж и трудная наука!
Увы.
Идиллия продолжалась не долго.
На следующий день в классы воротились дамы самого разного возраста и направления, и всё вернулось на круги своя: кобелизм расцвёл прежним пышным цветом. Записные хулиганы вновь стали открыто распускать хвосты перед юнессами. Ребята поспокойнее, в жалких попытках скрыть неконтролируемый интерес, поглядывали на девчонок.
Химия, биология и прочие школьные предметы заметно потускнели перед предметами живыми.
