Тонкая струйка света упала на разодранную до крови коленку, обжигая её, как пламя: кто-то разжёг огонь. Девочка, беззвучно плача, вжалась в стену.
Спустя мгновение она почувствовала, как металл, из которого сделан тесный ящик, быстро нагревается, а едкий дым уже заполняет маленькое пространство, прорываясь в лёгкие. Прошло около получаса с тех пор, как она спряталась в этом встроенном в камин шкафчике, и ждала момента, когда сможет выбраться из укрытия и убежать далеко отсюда. Дышать было уже почти нечем. Она понимала, что медлить больше нельзя – нужно выходить.
Девочка подползла к маленькой замочной скважине и, сидя на горячем полу, оглядела тускло освещённую комнату: тот, кто несколько минут назад разжёг камин, уже ушёл. Но надолго ли?
"Надо бежать…" – мысль эхом пронеслась в голове. Тихо откашлявшись, девочка вставила ключик и открыла дверцу. Откинув её к огню, малютка выбралась из своего убежища. Даже когда Елизавета обожгла ногу, наступив на горячее железо, она не закричала – страх быть пойманной пересилил боль.
Выйдя из укрытия, девочка окинула взглядом камин: кочерга стояла на прежнем месте. Схватив её, она наклонилась над очагом и с трудом захлопнула дверцу потайного места. Элиза уже собиралась выбежать из комнаты, когда услышала отдалённый звук приближающихся шагов. Едва она успела спрятаться за покрытую волчьей шкурой спинку дивана, как двери резко распахнулись, глухо ударившись о стену.
– И где она может быть?
В комнату вошли два человека, одного из которых она не знала, а лицо второго не могла разглядеть из-за полумрака, царящего в гостиной.
– Их имение большое, – мужчина, лица которого не было видно, продолжал стоять в тени. – Лисичка может прятаться где угодно.
"Лисичка…" Только один человек называл её так. С надеждой, что ослышалась, Элиза внимательно всмотрелась в силуэт, но тщетно – в комнате царил полумрак, а пламя в камине ещё не разгорелось, как следует.
Мужчина с широким лбом и мясистым носом упрекающе прошипел:
– Ты же знаешь, что я успокоюсь только тогда, когда она и эта лживая женщина умрут.
– Тогда почему не воспользоваться своей силой и не найти её самому? Это было бы гораздо быстрее, – голос сообщника звучал сухо, отстранённо, как будто он насмехался.
– Неужели ты глупее, чем кажешься? Или ты так ничему и не успел научиться, прежде чем сбежал от своей семьи?! – мужчина громко рассмеялся. – С тех пор, как её выбрали эти глупые боги, никто не может найти девчонку, чего не скажешь о её матери.
Пламя наконец замерцало, освещая лицо мужчины. Элиза зажмурилась на мгновение и потерла кулачками глаза, не в силах поверить: в дверях комнаты стоял тот, кому она всецело доверяла – это был не кто иной, как Эвен, управляющий их конюшней.
– Я же…
Эвен посмотрел в сторону дивана как раз в тот момент, когда девочка выглянула. Её взгляд был полон печали и непонимания. Осознав, что он заметил её, Элиза испуганно юркнула назад. Если он сейчас расскажет, где она, то ей конец.
Елизавета видела, как безжалостно были растерзаны тела смотрителя имения и горничной. Большие лужи крови вокруг разодранных тел, застывший одинаковый ужас на лицах и холодный блеск уже немых глаз напугали её. Она не знала, кто это сделал, но понимала – нужно прятаться.
Мужчина, который секунду назад был рассерженным, казалось, потерял интерес к Эвену. Он схватил портмоне с близ стоящего столика, вытащил сигару и закурил.
– Что, ты же?
– Я должен был рассказать тебе, где они… Я работал на них, – холодное безразличие в голосе резко перешло в горечь, а доселе высоко поднятая голова слегка опустилась, но лицо выражало ту же насмешку. – Я должен был это сделать.
Мужчина в плаще, вышитом из звериной шкуры, с диким хохотом раскинул руки в стороны, повернувшись к Эвену. Злобная ухмылка появилась на его лице.
– Не те выводы ты сделал. Начнём с того, что ты не должен был вмешиваться в мои семейные дела. Но, к сожалению, ты мне почти как брат, Эвен, и я не могу убить тебя. Особенно сейчас. Теперь тебе не раз придётся доказывать свою преданность, если, конечно, не хочешь лечь рядом со своей новой семьёй. Впрочем, тебе скоро предстоит сделать первый шаг к искуплению.
Из соседней комнаты снова послышались шаги, и в дверях показались два похожих на людей существа, облачённые в плащи, такие же, как у мужчины с мясистым носом. Элиза никогда раньше не слышала столь грубых и пронизывающих до самых костей голосов. Они что-то прошипели, и на секунду воцарилась тишина, после которой мужчина грубо выкрикнул Эвену, приказывая ему оставаться на месте. Однако, когда все ушли, он поспешил за ними.
Рыхлый снег обволакивал голые пятки, оставляя после себя ледяные ожоги, но животный страх притуплял боль, и она продолжала идти, погружаясь в холодные сугробы.
Её маленькое бледное тельце, как тростник, сгибалось от пронизывающего до костей ветра. Каждый шаг давался ей с трудом. Каждый вдох казался последним.
Девочка убежала с территории имения через небольшую дыру в каменном заборе. Прежде Елизавета делала это сотни раз, когда хотела погулять в лесу – тогда это казалось приключением. Сегодня же её жизнь зависела от того, насколько глубоко в лес она сможет уйти. Пять гончих уже пустили по её следу – она отчётливо слышала лай, который стремительно приближался.
