Над городом плыла ночь. Её светлоликая царица – Луна – заглядывала в черные окна квартир, наполняя их своим загадочным и таинственным светом. Это было её время…
Юрий, студент-физик, крепко спал, когда в окно тихо постучали. Стук был осторожный, даже вкрадчивый, но отчётливый – ровно настолько, чтобы Юрий, ещё не проснувшись окончательно, вылез из-под уютного одеяла в зябкий полумрак комнаты, прошлёпал босыми ногами к балконному окну и, отодвинув занавеску, взглянул на предмет беспокойства.
На него смотрело женское лицо. Или девичье. Или даже не лицо, а может, отражение? Оно было очень красивое…
Юрий помотал головой и поморгал глазами, прогоняя липкий сон. Лицо исчезло. Но остался вопрос: откуда оно взялось – то ли на седьмом этаже балкона, то ли в комнате с закрытой дверью, поскольку он не слышал, чтобы кто-то входил.
Сон, от которого никак не хотели разлепляться веки, разом пропал, как рукой сняло. Юрий быстрым взглядом окинул комнату, освещённую лишь призрачным светом луны, струящимся из-за флёра оконной занавеси.
Комната была пуста. Для пущей верности парень заглянул за занавеску, затем под кровать и под стол. Потом открыл балконную дверь, вышел, осмотрелся. Склонившись через перила, заглянул вниз, на ночной тротуар. И даже вверх посмотрел.
– Привидится же такое… – пробормотал он, возвращаясь обратно.
Мелинда отшатнулась и ударила рукой по зеркалу воды. Изображение комнаты пропало. Перед ней снова расстилалась озёрная гладь, по которой, затухая, шли круги.
Невероятно… Этот парень так похож на Божена! Нет, нет…Этого не может быть! Божен ушёл в Иной Мир, как и их дочь Русинка, как и сонмы других короткоживущих людей. Их век так недолог …
Мелинда прижала руки к груди, пытаясь унять взволнованное биение сердца и трепет тела, жаждущего страсти, бешеной страсти!
– О Великий Властитель Света, – взмолилась альвийка, – отчего ты не дал мне забвения? Отчего меня до сих пор терзает недостойное чувство, которому нет места в нашем Мире?
Юрий сел на кровать и посмотрел на будильник. Два часа ночи. «Час быка» – мелькнула мысль. Он лёг обратно и только теперь вспомнил свой сон, который держал его, не давая проснуться окончательно, в то время, когда раздался загадочный стук.
Конечно же, это была она, та женщина, из сна. Вон откуда ноги растут у чертовщины!
Во сне он, Юрий, стоял возле какой-то прозрачной стены. Но, в отличие от стекла, она была гибкой и податливой, и вздрагивала, как живая, от его напористого стука. Юрий даже не стучал, он с требовательностью хозяина ломился в эту зыбкую стену… А за ней спокойно стояла, наблюдая за ним, незнакомая женщина в платье изумрудного цвета и с диадемой из самоцветов в волосах. Точно, она! Даже диадема сверкнула в её волосах от лёгкого движения оконной занавески…
Осознав, что видение было всего лишь отголосками сна, Юрий успокоился окончательно, и даже мысленно посмеялся над собой: эх ты, студент, без пяти минут дипломированный физик, а поверил в чертовщину…
Парень поднялся, отворил дверь и направился в кухню. Из-под ног с возмущённым воплем метнулась кошка Катька – в темноте он наступил ей на хвост. Катька налетела на мамину вазу в прихожей, уронила её…
На шум выглянула из своей спальни сонная Людмила Михайловна, мама Юрия.
– Ты что здесь разбушевался?
– Извини, мам, я нечаянно на Катьку наступил. Разлеглась тут на полу…
– Иди спать, полуночник.
– Сейчас, только водички попью.
Вернувшись в комнату, Юрий нырнул под одеяло, и в наступившем вскоре его сне больше не было ни женщины, ни стены, только вертелись беспокойные мысли о предстоящих испытаниях разработанного им компактного прибора для регистрации слабых взаимодействий наночастиц – нанометра.
В шесть утра Людмила Михайловна, слегка полноватая миловидная женщина среднего возраста, поднялась, привела себя в порядок и начала готовить завтрак. В семь, как обычно, заглянула в комнату сына Юрия, двадцатидвухлетнего студента. Тот уже сидел за своим рабочим столом, над которым висел портрет Николо Теслы, и о чём-то напряжённо думал, ероша слегка вьющиеся тёмные волосы.
– Пойдём завтракать, сын, – позвала мать.
– А? – отозвался Юрий, вскинув тёмно-карие глаза. – Да, да, сейчас…
– Ты о чём задумался спозаранку, если не секрет? – она залюбовалась его смуглым чернобровым лицом с правильными чертами: – "наверное, не одна девчонка втайне вздыхает…"
– Не секрет… – Юрий держал в руке прибор, похожий на карманный фонарик. – Я вот что думаю… Может, зря я придумал эту штуку?
– Что ты такое говоришь! – всплеснула руками мать. На её округлом лице с безупречной белой кожей отразилось искреннее возмущение. – Сколько сил и времени перевёл, и что – всё зря?
– Не знаю, мам, но…– Видно было, что сомнение глубоко завладело им. – Понимаешь, слабые физические взаимодействия – это ведь, по сути бомба!
– Я ничего не смыслю в твоей физике, сын, – мать строго сдвинула брови, – но ты ведёшь себя просто несерьёзно! Ведь я уже пригласила к нам в гости к ужину папиного давнего друга, Ивана Фёдоровича. Он уважаемый человек, руководитель предстоящей археологической экспедиции. Он придёт сегодня вечером, и что же я ему скажу? Что у моего сына ветер в голове?.. Что ты уже передумал испытывать своё изобретение?
