Читать онлайн полностью бесплатно Андрей Валентинов - Серый коршун

Серый коршун

Трудно ли быть царем. Самозванцу из далекого Вавилона приходится нелегко на престоле Златообильных Микен. Порою легче договориться с богами, чем с людьми; а есть еще кентавры, киклопы и многое другое, во что просвещенный вавилонянин отказывается верить.

Книга издана в 2006 году.

I. Повесть о царском мушкенуме[1]

Я – Клеотер, ванакт[2] в Ахайе, ванакт в Микенах и Аргосе, сын Главка, внук Гипполоха, потомок Дия, Отца богов.


ГОВОРИТ КЛЕОТЕР-ЦАРЬ: «Мой отец – Главк, отец Главка – Гипполох, отец Гипполоха – Арейфоой, отец Арейфооя – Главк, отец Главка – Дий. Искони мы пользуемся почетом, искони наш род был царственным. Четверо из моего рода были до меня царями. Я – пятый. Дий, Отец богов, мой бог и мой предок, дал мне царство».


ГОВОРИТ КЛЕОТЕР-ЦАРЬ: «Царство мое было мне подвластно. Все, что я приказывал – ночью ли, днем ли, – исполнялось. В моем царстве каждого, кто был лучшим, я награждал, каждого, кто был враждебным, – строго карал. По воле Дия, Отца богов, царство следовало моим законам. Дий, Отец богов, дал мне это царство. Дий, Отец богов, помог мне, чтобы я овладел Микенами, и Аргосом, и всей Ахайей. По воле Дия, Отца богов, я владею моим царством».


ГОВОРИТ КЛЕОТЕР-ЦАРЬ: «Вот что сделано мною для того, чтобы выполнить волю Дия, Отца богов, и стать царем…»

Алеф[3]

«Я понял»

Я понял – без драки не обойдется.

Четверо, сидевшие за соседним столом, давно уже косились в мою сторону, время от времени обмениваясь громкими фразами, – без сомнения, рассчитывая, что я услышу. Старались они зря: компания изъяснялась не на языке Хаттусили[4] и даже не на лидийском, а на чудовищном местном койне, которое я впервые услыхал только здесь, в Вилюсе[5]. Перевода, однако, не требовалось. Речь определенно шла о моей скромной персоне, причем мнение складывалось не в мою пользу. Вид у этой четверки был самый что ни на есть разбойничий – типичное отребье, которое часто попадается в портовых харчевнях: на поясе у каждого – нож, и все четверо – явно не дураки подраться.


Эта шайка – не самое страшное из того, что по воле Адада[6] пришлось повидать. Дело в другом – начнись заваруха, к ним присоединится половина всей той сволочи, что заполнила харчевню. А я был чужаком и казался законной добычей. Местные напрашивались, и я мысленно помянул Аннуаков и все милости их.


Сообразив, что я могу не понимать здешней тарабарщины, один из четверки – здоровенный детина в желтом грязном плаще – внезапно выпучил глаза и сделал рукою жест, явно изображающий бороду. Все вместе, очевидно, должно было обозначать мой портрет. Заметив, что я слежу за ним, детина поспешил удовлетворить мое законное любопытство и вновь прибег к языку жестов, изобразив нечто настолько понятное, что я вздохнул и начал не спеша приподниматься. Четверка загоготала и поспешила вскочить. Кривой коротышка, у которого, как я успел заметить, не хватало двух пальцев на руке, что-то крикнул и тоже попытался изобразить мою бороду. Получилось это не лучшим образом, но я понял. Значит, моя борода им не по душе…

Обидно! То, что пыталось расти на подбородках моих новых знакомых, куда более достойно иронии. Своей бородой я искренне гордился, всегда стараясь, чтобы она была в порядке. Бороду я носил по-ассурски, стремясь придать ей форму не хуже, чем у гвардейцев Нина[7]. В последние годы эта мода широко распространилась в Баб-Или[8], и прежде всего среди нас, «серых коршунов». Но здесь, в Вилюсе, моды явно другие.


…Ножи были уже в руках, поблескивая темной бронзой. Шум в харчевне начал стихать, кое-кто уже вставал, предвкушая привычное зрелище. Похоже, в этой дыре поножовщина случалась каждый вечер, и я еще раз ругнул себя за дурость, заставившую на ночь глядя завернуть в этот приветливый уголок. У нас в Баб-Или подобное заведение давно бы прикрыли, и я первый побеспокоился бы об этом.

Ладно, кажется, пора…

Шакалы медленно приближались, рожи кривились наглыми ухмылками, а публика уже начала вопить, подбадривая героев. Я понял: как только они увидят кровь – мою кровь, – на меня кинется вся стая. Значит, предстоит не драка, а резня, и действовать следует так, словно передо мною не портовое отребье из славного города Вилюсы, а эламские щитоносцы. Я еще раз взглянул на тех, кому так не нравилась моя борода. Из всей четверки стоило опасаться только двоих: главаря в желтом плаще и его соседа – рыжего здоровяка, чья рожа была украшена здоровенными прыщами. Значит, они пойдут первым номером. Старое правило: вначале бей самого сильного…

Желтый плащ был уже рядом. Гнилозубая пасть ощерилась – главарь явно хотел что-то сказать, то ли мне, то ли своим товарищам. Ошибка – вторая и последняя. Первой, естественно, была та, что он вообще решил взглянуть в мою сторону – на мирного путника, зашедшего выпить здешнего мерзкого вина.

Секира, до этого стоявшая у деревянной ножки табурета, мигом очутилась у меня в руках. Было тесно, и я не стал размахиваться. Этого и не требовалось – лапа с ножом была рядом, достаточно только чуть податься вперед… Тускло сверкнула «черная бронза» – и рука с ножом, отсеченная почти у самого локтя, упала на грязный пол. Главарь пошатнулся и, вероятно, завопил, прежде чем опуститься на колени и упасть на бок, но в такие мгновения плохо различаешь звуки. Секира уже зависла над головой прыщавого. В последний миг вспомнив, что предстоит еще разбираться со здешними властями, я чуть повернул рукоять. Тяжелый обух припечатал прыщавого по его непутевой башке. Третий удар – тоже обухом – достался коротышке, угодив ему в челюсть. Коротышке вполне хватило, и я решил заняться четвертым. Но тот уже отступал, отчаянно вопя и размахивая ножом. Разрубить ему череп не представляло ни малейшей трудности, но я вновь вспомнил, что в любой миг сюда могут зайти стражники. Я отскочил назад и прислонился к стене.



Другие книги автора Андрей Валентинов
Ваши рекомендации