После грозы взбаламученный песок еще не успел осесть, и вода была мутноватой. Поэтому Коллей шел мелкими шажками, волоча ноги по дну - не хватало еще напороться на ерша! - и, зайдя в море выше колена, прыжком обрушился вперед, в воду: дальше уже можно плыть!
Почувствовал, как что-то сильно ударило в бедро, и даже не успел удивиться, потому что пришла боль. Нет, не так – {[БОЛЬ]}! В бедро словно воткнули раскаленный железный штырь; он хотел закричать, но из горла вырвался лишь слабый хрип, а тело закорчилось в неудержимых судорогах.
"Морская змея!" - мелькнуло в голове; последним отчаянным усилием Коллей рванулся к берегу и, каким-то образом перевернувшись на спину, увидел небо - голубое... голубое...
***
Первым чувством, когда он очнулся, было удивление: я - жив?! Небо - лиловатое, и слышно попискивание птериков и шум волн, и боль в бедре... но это же невозможно!
Коллей знал, что от яда морской змеи антидота нет - сначала укушенный корчится в судорогах, затем наступает паралич, кома и, увы - неминуемая смерть. Пять-семь дней - и все, не поможет даже реанимокамера!
Но он-то жив! И даже не в коме! Коллей попытался повернуть голову - не вышло; ноги... нет, ног он не чувствовал; руки, пальцы... нет, бесполезно! Единственное, что получилось - это закрыть глаза и снова их открыть.
- Ко лео! - писк птериков заглушил знакомый голос - тонкий, отчаянный. В поле зрения появилась Элои, рухнула на колени, вцепившись ему в плечи. - Ко лео! О-о калэм! Дом, дом!
Он хотел сказать, что слышит ее, но из горла выдавился лишь слабый звук, похожий на скулеж. Тем не менее, девушку это явно обрадовало - приподняв его голову, она повторила:
- Дом!
Теперь в поле зрения Коллея попала авиетка - оказывается, он лежал на поляне перед ней.
- О-о калэм! Дом! Ко лео! - Элои встряхнула его за плечи. - О-о калэм!
Подсунула что-то ему под голову, так чтобы он мог видеть авиетку, и вскочила. Только теперь Коллей заметил, что на ней нет привычной туники - вместо этого некое подобие бикини из все той же тапы: набедренная повязка и полоса, намотанная вокруг тела и прикрывавшая грудь. И неизменный широкий, в полторы ладони, пояс из чего-то вроде золотистой кожи.
Подбежав к авиетке, девушка запрыгнула на лесенку и принялась неистово дергать дверь, порой оборачиваясь и повторяя:
- О-о калэм! Дом! Дом!
Похоже, она хочет открыть "дом"-авиетку и каким-то образом затащить его туда. Но как это связано с заходом солнца и почему в ее голосе столько отчаяния - в конце концов, что страшного, даже если он проведет ночь на улице?! Ночи здесь теплые...
С третьей попытки Коллею удалось выдавить из себя звук. Элои, соскочив с лесенки, тут же бросилась к нему:
- Ко лео! Дом! - Рухнув рядом с ним на колени, достала из своего пояса какую-то палочку... нет, трубочку - и, выдернув пробку, капнула ему в приоткрытый рот нечто жгуче-горькое. Он протестующе застонал, прежде чем осознал, что чувствует эту горечь... и даже может слегка шевельнуть языком! То есть что - паралич проходит?!
Элои, стоя рядом на коленях, продолжала выжидательно смотреть на него, но стоило ему пошевелить губами, как она снова воскликнула:
- Дом! Дом! - махнула рукой на авиетку и показала, как дергает дверь.
Бесполезно... чтобы открыть доступ в авиетку, нужно приложить руку или любую другую часть тела к сенсорной панели справа от двери. Но - именно его руку, замок настроен на его биополе. Все это Коллей и попытался высказать онемевшим языком:
- Дом... нужна рука... ману... - колоссальным усилием воли удалось пошевелить кистью. - Ан ману Элои... Моя... ману, - снова шевельнул пальцами. - Коллей... спать... здесь...
Девушка всплеснула руками:
- Ко лео здесь - исс! Иссс! О-о калэм! - Солнце и в самом деле уже почти село, небо в последних лучах заката казалось лиловато-багровым.
Вскочив, она обежала его, и в следующий миг Коллей почувствовал, что движется - едет на спине по земле. Вот он уже у самой авиетки; взлетев по лесенке, Элои хлопнула ладошкой по сенсорной панели, обернулась:
- Са?
Все еще плохо слушающимся языком Брент с трудом выговорил:
- Ману - Коллей. Ан ману Элои. - Ну должна же она наконец понять!
Поняла. Явно поняла - судя по тому, что спрыгнула с лесенки и уставилась на него, словно что-то прикидывая. Затем решительно размотала с правой голени повязку, пропустила ее Коллею под мышки (она что - собирается его тащить, не понимает, что он весит вдвое больше нее?!) - и, растянувшись рядом с ним, рывком взвалила его себе на спину.
- Не надо... Элои! Ан, ан!
Не обращая внимания на его потуги запретить ей это безумие, девушка продела руки под повязку, так что он теперь был принайтован к ней, будто рюкзак, и поползла к лесенке. Коллею оставалось лишь смотреть, как тонкая рука ухватилась за металлическую ступеньку, подтянулась... как взметнулась вверх другая... Зачем?! Она что, не понимает, что даже с третьей, верхней ступеньки до сенсора ему не дотянуться - панель расположена на высоте человеческой груди.
Как выяснилось, она все прекрасно понимала; добравшись до третьей ступеньки, сжалась в комок - и вдруг мало-помалу начала выпрямляться, вжимаясь грудью в дверь авиетки и скользя по ней раскинутыми руками.
