*
Айзиля Иванова
*
Не люблю осень, хоть сама родилась в октябре, наверное, потому, что примерно в это время, год назад потеряла семью. Промозглая сырость, ветер, туманы хоть и не были частыми гостями в нашем городке, расположенном на юго-востоке нашей необъятной родины, но навевали апатию, напоминая тот день, когда в автомобильной аварии погибли родители. Я постаралась отрешиться от тягостных дум, рассматривая унылый пейзаж, мелькающий за грязным окном троллейбуса. Хмурые лица людей, вечно спешащих по делам, так же не добавляли оптимизма.
Сегодня все шло наперекосяк, возможно потому, что утром я повздорила с Максимом. Мы встречаемся с ним уже три года, а дружим, сколько я себя помню. Макс старше меня на семь лет, но, несмотря на это, никогда не гнушался возиться с маленькой девочкой, живущей по соседству. Сначала просто приглядывал, защищал от компании задиристых мальчишек, а когда мне исполнилось семнадцать, стал ухаживать. Несмотря на то, что я не представляю своей жизни без него, мы еще не были близки. Эта тема меня всегда смущала, а воспоминания о робких попытках друга перевести наши отношения на новый уровень всегда вызывали чувство стыда и отвращения. Вот и вчера я опять его оттолкнула и поскорее выпроводила.
Почему так?! Мои подруги давно перешли этот рубеж, некоторые сменили не первый десяток возлюбленных, и с каждым готовы пойти на все, а я отталкиваю от себя единственного родного мне человека из-за своей стеснительности и средневековых представлениях о чести.
Витая в облаках, раздумывая о том, как подавить свою стыдливость, я едва не завалила тестирование, хорошо, что Виталина Георгиевна, зная уровень моих знаний, позволила взять еще одно задание и пересдать последней.
И теперь я опаздываю на работу! Минут десять назад я должна была уже быть там, но из-за затянувшейся аттестации я, как назло, не успела на маршрутку. Троллейбус двигался со скоростью черепахи, громко шипя какими-то механизмами и поскрипывая старыми дверьми.
По всемирному закону подлости ровно в квартале от центральной библиотеки, где я работала, мы встали в пробку, обещавшую отнять еще минимум минут двадцать времени. Спешащие пассажиры попросили водителя открыть двери и вышли, чтобы миновать центр пешком. Я решила последовать их примеру.
Нет. На работе меня не четвертуют. И даже нет строгого начальника, сыплющего оскорблениями за нарушение трудовой дисциплины, но там мои славные тетушки наверняка переживают и не могут уйти на обед, пока я не сменю за кафедрой Марию Петровну. Подвести тех, кто обо мне заботился весь этот год, тех, кто старался оберегать и учить меня, я не могла.
Все из-за той же пробки и какого-то митинга борьбы за чьи-то права, о которых гнусаво кричал толстый мужчина, весь тротуар был забит людьми. Протиснуться между митингующими у меня никак не выходило, поскольку моих жалких попыток сдвинуть «борцов за справедливость» просто не замечали.
Я мелкая. Всегда стояла в самом конце строя на физкультуре. Такое телосложение, как у меня, мама называла изящным, я же, глядя правде в глаза, признаю себя хоббитом или гномом. Рост мой составляет гордые сто пятьдесят три сантиметра, размер ноги «аж» тридцать третий, поэтому чаще всего обувь я покупаю на распродажах за сущие копейки. Фигуру я свою тоже назвала бы субтильной, но у меня красивая, высокая и полная грудь, полновесная тройка, которая на фоне тонкой талии и приятно округлых бедер является моим бесспорным украшением. Лицо, правда, далеко от идеала современных красавиц, но мой Макс говорит, что у меня оно нежное и прелестное, а раз ему нравится, то и у меня нет причин для расстройства.
Мое имя еще один повод для шуток. Зовут меня Айзиля Анатольевна Иванова. Вы спросите, откуда такое дикое сочетание исконно русской фамилии с отчеством и загадочного восточного имени? Все просто – мой папа служил матросом на небольшом речном катере с романтичным именем «Жемчужина Поволжья». Путешествуя по Волге, в Казани, он повстречал мою маму Асият Алиеву, и в лучших традициях советских романтических фильмов выкрал красавицу и женился.
Маминым родителям зять категорически не понравился, как и способ его ухаживаний, поэтому родители переехали в небольшой южный городок, где и появилась я.
Но хватит воспоминаний. Как пройти к вожделенной городской библиотеке через непроходимую демонстрацию?
Я стала озираться по сторонам, выискивая способы обойти затор. Идти по дороге, обтираясь о грязные машины, я не захотела, единственным путем обхода стала узкая тропинка, перегороженная пожилой изможденной на вид женщиной. На раскладушке, вставшей на моем пути, были разложены старые книги в потертых тонких переплетах с блеклыми картинками.
– Можно я немного подвину вашу витрину, чтобы пройти? Мне очень нужно, опаздываю, – обратилась я к старушке, пританцовывая на месте, поскольку ледяной ветер пронизывал мою тонкую курточку насквозь.
– Хорошо. Сейчас, – завозилась, сдвигая загруженную раскладушку, женщина.
Я прошла на другую сторону от неожиданной преграды и помогла бабушке вернуть ее в исходное положение. Привычным жестом я поправила книги, располагая их так, чтобы они максимально привлекли возможных читателей.
