Часть 1. Деревянный крестик
Тиббот О’Кифф жил в маленьком домике почти на самой окраине леса. Хозяйкой в его доме была прекрасная Мэйди, самая улыбчивая и добрая девушка во всем их городке. Тиббот промышлял тем, что отстреливал пушных зверей и продавал шкурки на рынке, а Мэйди иногда отправляла вместе с ним мешочки пахучих целебных трав на продажу. У них была прекрасная и дружная семья, а когда Тиббот возвращался с охоты, он частенько оставался в чаще леса и пел оттуда своей любимой Мэйди перед тем, как показаться ей на глаза. На столе в их домике всегда стояли ароматные лесные цветы, а сама Мэйди подкармливала крошками зябликов и жаворонков.
Однажды Мэйди решила поехать на рынок вместе с Тибботом, чтобы пополнить запасы еды и присмотреть себе несколько обновок. Они условились встретиться ровно в четыре часа у телеги, и Мэйди окунулась в пестрый рыночный мир. Со всех сторон к ней тянули руки и предлагали товары: утки, бусы, вяленые рыбины, кружева. Но внимание девушки привлекла маленькая сухонькая старушка. Она сидела над крохотным деревянным прилавком, на котором лежали грубо вырезанные из камня и кости диковинки: звери и амулеты. Старушка заметила Мэйди и неожиданно протянула к ней руку, а затем поманила к себе. Девушка шагнула вперед, а старушка будто бы этого и ждала. Она тотчас выложила перед Мэйди грубо вырезанный деревянный крестик на простом черном шнурке. Только Мэйди хотела спросить его цену, как старушка тотчас заговорила:
– Покуда твой Тиббот носит этот крестик, ему можно не бояться воды. А уж порвется шнурок – берегись! Тогда и жизни будет мало.
И, не дождавшись ответа от потрясенной Мэйди, старушка вложила ей крестик в ладонь, и словно сквозь землю провалилась.
Когда Мэйди добралась до телеги, часы пробили ровно четыре часа. Тиббот уже стоял там и ждал ее, а увидев любимую, подхватил ее на руки и закружил:
– Ах, Мэйди, что за сделку я провернул! Теперь я буду поставлять шкурки не просто торговцам на рынке, а самому мэру!
И Тиббот тотчас пустился с Мэдди в пляс, а люди вокруг смеялись и убирали с их пути глиняные горшки и клетки с птицей. Когда Тиббот, наконец, отпустил ее, Мэйди, запыхавшись, ответила ему:
– А у меня для тебя тоже кое-что есть, любимый, – и с этими словами она одела ему на шею деревянный крестик.– Пусть он защищает тебя на охоте. «И с ним ты можешь не опасаться воды», мысленно добавила она, хотя и сама не понимала до конца значения этих слов. Тиббот, однако, рассмеялся:
– Кого же мне бояться, милая? Белок и лисиц?
– Обещай мне носить его в знак нашей любви, – настояла Мэйди.
Тиббот согласно кивнул:
– Будь по-твоему! Ты у меня и так сущее золото, так что мне стоит выполнить такую пустяковую просьбу?
И с этими словами он помог Мэйди взобраться на телегу, уселся сам, присвистнул на их старого мерина и пустил повозку по пыльной дороге обратно к дому.
Когда Тиббот и Мэйди добрались домой, уже смеркалось. Мэйди на скорую руку развела огонь в печи и поставила тушиться гуся с яблоками, ведь повод был, да еще какой: теперь Тиббот работает на самого мэра!
– Да, милая, – сказал Тиббот, ставя сапоги в угол дома, – теперь я расширю границы своей охоты! Теперь я буду ходить к реке.
А внутри у Мэйди будто струна натянулась: так вот о какой воде предупреждала ее старушка!
– Но, Тиббот, – начала она, ставя на стол посуду, – неужели тебе необходимо отправляться так далеко?
– Милая, – рассмеялся ее муж, – так ведь река не так уж далека! Я буду дома еще до того, как опустятся сумерки.
– А чем плохи угодья в северной стороне? – продолжила Мэйди, ставя перед мужем приборы.– Я слыхала, там водятся лисицы с подшерстком таким густым, что греет в самые лютые морозы.
– Милая, – ответил Тиббот, – я уже решил, что буду ходить к реке. Не волнуйся так, ведь в наших краях нет ни волков, ни медведей, а если есть, так я влезу на дерево и просижу там, пока они не уйдут!
А Мэйди взяла мужа за руку и заглянула ему прямо в глаза:
– Пообещай, что не забудешь о моей просьбе. Носи этот крестик, и я всегда буду спокойна, зная, что ты под защитой.
Тиббот только рассмеялся и поцеловал жену:
– Женщины! Что только вы не придумаете для мужчин! Но для тебя, милая, я исполню эту просьбу.
Так О’Киффы сели за ужин, а после Мэйди расположилась у камина с шитьем, а Тиббот взялся перечитывать книгу о зверях Ирландии, которую за бесценок выкупил у торгаша на рынке.
И когда за окном настала ночь, Тиббот и Мэйди заснули крепким спокойным сном, а на груди Тиббота лежал грубо вырезанный из дерева крестик на простом черном шнурке.
А с первыми лучами солнца Тиббот тихонько поднялся, стараясь не разбудить Мэйди, оделся, натянул свои легкие охотничьи сапоги и ушел на охоту. В дверях он задержался, с улыбкой взглянул на спящую Мэйди и подумал: «как же повезло мне с женой!» Затем поцеловал крестик, спрятал его под рубашку и шагнул в лес.
В лесу уже звенели голоса животных и зверей: переливчатые песни жаворонка, стрекот белок, стук дятла. Тиббот же, не останавливаясь, шел к реке, так как охоту свою он твердо решил вести именно там. И когда он наконец туда добрался, был уже полдень и солнце стояло высоко над землей. Тиббот решил передохнуть и присел на берег. Смочив лицо в холодной воде, он напился и наполнил свою флягу, а потом решил провести перед охотой еще пару минут на берегу. Растянувшись на гальке, он вполголоса запел:
