Я успел забыть, какой здесь воздух. Не морозно-искрящийся, как в Грейморе. Не насыщенный запахами бензина и людских тел, как в Аркади. Влажный из-за двух крупных и несчетного количества мелких рек, по берегам которых расположился Алькасар, пахнущий болотами, когда ветер дует с северо-запада, и лесом, когда с юго-запада. Пропитанный магией из-за близкого соседства с Сидом. Чужой, тёмной, но знакомой всякому, у кого в официальных богинях ходит Тёмная Мать.
Всё же вампиры — жуткие ретрограды и консерваторы. Тянутся к тому, чем жили, будучи людьми. Отсюда все эти шуточки про жабо и бархатные сюртуки, которые зачастую вовсе даже не шуточки. Я, конечно, ни одну из этих раритетных тряпок не напялил бы, но знаю тех, кто напяливает. И даже не выглядит при этом как беглый актёр из местечкового театра.
Каждый раз смешно, стоит представить себя в одном из тех нарядов, что так любит Александр Тамрит. Отрастить приличные кудри, на пояс вместо кобуры нацепить шпагу, и пожалуйста — типичный аристократ из позапрошлого века. А если найти коня, согласного без оглушительного ржания стоять рядом с такой расписной красотой, — можно запросто продавать ротозеям-туристам фотографии с собой прекрасным. Эх, не ту я профессию выбрал…
Мы, нечисть, не сильно любим прогулки и людей — слишком много запахов вокруг, что отвлекает, будит охотничьи инстинкты. Но хотелось. Просто пройтись, ощутить дух города. Тем более что солнце предпочло спрятаться, да и до работы отсюда совсем недалеко — всего то пройти через Площадь пяти улиц, если мне не изменяет память.
Дурацкое название. Да и улиц, выходящих к площади, всегда было четыре. Но красиво. И шумно. То тут, то там к прохожим цепляется очередной попрошайка; бегают дети, явно уставшие от своих родителей, решивших, что прогулка куда полезнее сидения за персоналкой. И музыканты, куда без них. Серьёзно, не припомню ни одного города, где не нашлось бы этих, хм, представителей современного искусства. Разве что в Моэргрине, но там большую часть года проще примёрзнуть пальцами к лютне, чем на ней сыграть. Кстати, всегда было интересно, откуда бы у нищего уличного музыканта взяться недешёвому инструменту. Своровал? Достался по наследству? Но вместо того, чтобы продать коллекционеру и купить себе пожрать (а порой и сразу дом, коллекционеры — люди странные), пойду-ка бренчать на площади за два талера?
К примеру, вон та девчонка со скрипкой. Уж я-то знаю, сколько стоит хотя бы ученическая — неуважаемый дядюшка Винсент в детстве пытался сдать меня в музыкальный класс. Увы и ах, кривизна моих рук оказалась обратно пропорциональна его желанию сделать из меня скрипача.
Однако даже моих скудных познаний достаточно, чтобы оценить игру. «Бури Авалона» на Западе только глухой не слышал, да как и во всей республике — это известная композиция. И невероятно сложная. Виртуозная. Какой уличный бродяжка сумеет вот так запросто выдавать сложные флажолеты, перемежая их стремительными пассажами? А девица ещё и кривляться успевает, расточая поклоны и ухмылочки так усердно, словно ей за это отдельно приплачивают.
А может, и приплачивают. Невольно покосился на открытый футляр, полный банкнот разного достоинства, — и снова понял, что выбрал не ту профессию.
Сам не знаю, сколько я торчал как дурак посреди площади, глядя на странную скрипачку. И слушая тоже, но… признаюсь, засмотрелся. С такой страстью на лице она играла, так управлялась со своей скрипкой, ловко бегая пальцами по грифу и перебирая струны. Впору вязать пройдоху на двое суток за непристойное поведение.
Или не только за него. Воздух вокруг звенит струнами волшебства — и тьма внутри меня отзывается, вторя их музыке. Той самой, слышной только тёмным тварям.
Что это за хрень? Девица зашибает денежки на чёрной магии? Не удивлюсь, конечно — собрала она, навскидку, чуть ли не треть моего месячного оклада. Но вот ведь загвоздка: умея творить чары такой силы, ты не станешь развлекать зевак на площади.
Не понимаю, что происходит. Но разберусь непременно.
Наконец, к недовольству нехилой толпы, собравшейся вокруг, скрипачка закончила играть и неспешно раскланялась. Аплодисменты ей дали прямо-таки громовые, и я к ним неохотно присоединился. Просто чтобы не вызывать подозрений.
Возможно, вышло у меня плохо: девчонка безошибочно отыскала меня в толпе и подмигнула на прощание. Выразительно так, чуть ли не похабно.
Будь я лет на тридцать помладше — наверное, даже смутился бы.
Увы для неё, улыбочек от всяких прощелыг я навидался предостаточно. Как и приёмчиков по уходу от преследования.
Вот сейчас она непременно натянет на голову капюшон толстовки. Чуть сгорбится, чтобы скрыться среди прочих гуляк. Направится к метро, ведь если преследователь отстанет хотя бы на десяток человек, можно успеть прыгнуть в вагон подальше и выйти на следующей станции, пересесть на поезд в обратную сторону, а потом…
Прости, девочка, но не с твоей магией пытаться скрыться от вампира. Тем более от вампира, который когда-то семь лет просидел в патруле, прежде чем его повысили до детектива. Стандартная участь любого кровопийцы, выбравшего службу государству.
