– Расходимся, господа, расходимся! – разнесся над проулком зычный голос Стэна Фалько. – Ну хоть для виду-то подальше отойдите, чтоб вас! Ужель девки мертвой ни разу не видели?!
Большинство наверняка и не видели, но капитан Фалько, будучи выпускником факультета некромантии, этого не понимал. Профессиональная деформация.
Господ тем не менее грозная стать боевого некроманта не особо впечатлила. Оно и верно: людишки ко всему привыкают. В том числе к жутким и коварным некросам с полицейскими нашивками. Времена толпы с дрекольем давно канули в Бездну, и теперь форменные черные мундиры некроотдела могли вызвать разве что пару-тройку опасливо-почтительных взглядов.
– Браво, кэп, – негромко похвалила Киара, – твои манеры разят почище арбалетного болта.
Стэн огрызаться не стал, лишь глянул через плечо умоляюще. Она бросила в гущу толпы недобрый прищур, посылая волну сырой магии: эманации чистейшей тьмы воздействуют на простой люд весьма угнетающе. Да и на нелюдей тоже; некромантия вообще никому не по вкусу, разве что самим некромантам.
Любопытные горожане всё же разбрелись по сторонам и теперь, ежась, глазели на труп с почтительного расстояния.
«Ну ничего их не возьмет», – досадливо заключила сержант Блэр. Предполагалось, что дорогие сограждане не просто безропотно отойдут подальше, а лирично утопают в закат, резко вспомнив о неотложных делах – скучающая полюбовница, некормленая черепашка и прочие мелочи жизни.
– Спасибо. – Стэн небрежно указал на труп: – Ну, как тебе сегодняшняя наша подружка?
Киара приблизилась к телу, белеющему на темном брусчатом фоне дороги. Увиденное заставило её недоверчиво вздернуть брови и присвистнуть.
«Как грубо, юная леди!» – тут же возопило подсознание с жеманными интонациями госпожи Лориенны Блэр. Ныне тоже покойной.
«А пошла ты к Хладной, дражайшая невестка», – меланхолично подумала Киара. Прожив в столице без малого двадцать лет, она знала, что реальные лорды, да и леди тоже, имеют мало общего с баснословно богатыми и жуть какими пафосными хлыщами из сентиментальных романов. У иных и за душой-то ничего нет, кроме громкого титула, а куртуазность вообще вышла из моды лет этак двести назад.
Скуластой молодой блондиночке смерть была удивительно к лицу. Её не портили ни бескровные губы с едва заметными следами ярко-розовой помады, ни неприятно заострившийся нос, ни даже закоченевшие в неестественной позе конечности. Обнаженное тело сплошь испещряли порезы – на первый взгляд хаотичные, после пристального изучения они складывались в малопонятное руническое письмо. Киара наспех стянула в хвост длинные волосы, чтобы не мешались, и, присев на корточки, вытряхнула калибрующую линзу из специального кармашка на манжете рукава. Но поглядеть в неё не успела.
– Ритуальная энергетика, сержант Блэр! Уровень четвертый, фон устойчивый! – послышалось над головой. Возле тела предсказуемо замаячил Эдуард Глунвич, чья без того дурацкая фамилия всеми сокращалась до Глуни. По всей видимости, тот полагал, что без его чуткого руководства изучить труп никак нельзя.
– Я вижу, Недди, спасибо тебе преогромное. У меня такой вопрос: чем сейчас заняты наши собратья по несчастью?
– Э-э, исследуют место преступления и вносят в дело образцы энергетики…
Под долгим взглядом сержанта Глуни стушевался и протянул со скорбной миной:
– Понял, понял, уже иду к ним…
– Личность установили. – Стэн тяжело опустился на одно колено по другую сторону от тела. – Нел Гриер, тридцать семь полных, проститутка под чутким патронажем госпожи Зельды. Репутацию имела сравнительно хорошую, в правонарушениях замечена не была, исправно платила налоги.
– Опросом коллег займешься сам?
– Какая догадливая. За то и люблю!
Киара не удержалась от ехидного смешка. Кто бы сомневался, у Фалько в гостеприимном заведении госпожи Зельды имеются общие с убитой девушкой знакомые.
– Мне пока понятно, что ничего не понятно, – констатировала сержант Блэр. – А тебе?
– Аналогично. Разве что…
Стэн не договорил, но было ясно и так.
Лицо жертвы в жутковатом подобии улыбки рассечено от уголков рта и почти до самых ушей. Края ран аккуратно стянуты лекарской нитью, и шовный материал словно бы подобран под цвет обескровленного лица. Подобное увечье – нанесенное, очевидно, ещё живой девушке, – характерный признак ряда ритуалов. Другое дело, что ряд этот тянул на многотомник.
– Идущие на смерть приветствуют тебя, – пробормотала Киара. Небрежным жестом она призвала записную книжицу и карандаш, чтобы черкнуть туда: «жертва для Хладной Госпожи, незнакомая руническая письменность».
– Вот да: незнакомая, но жуть какая забористая. И не лень же было кому-то вырезать всю эту муть! – восхитились сверху.
Киара глубоко вдохнула, но спокойствия от этого не прибавилось.
– Рядовой Глунвич! – рявкнула она. – Извольте оттащить на сбор энергетики свою задницу в кружевах!
Стэн загоготал не по-некромантски радостно, а елейный голосок Лориенны в голове снова ужаснулся.
– Киара, всякому приличному некроманту до́лжно знать, чем кружева отличаются от оборок! – с апломбом возразил Глуни, поправляя торчащий из рукава волан. Но тут же почуял близкую расправу и втянул голову в плечи: – Слушаюсь, госпожа сержант! Приступаю сию же секунду!
