До чего хорош город в начале октября! Все вокруг дышит покоем, все притаилось в ожидании предстоящих перемен. Уже отгорели краски бабьего лета, ушло его обманчивое тепло, наступили первые заморозки, и в воздухе задрожала сизая дымка – словно тончайшая кисея окутала сиротливые аллеи, дороги, дома. На горизонте она слилась с поблекшим небом, отчего городской пейзаж утратил реальные очертания и цвета. Он будто парил над землей, размытый, невесомый, призрачный.
«Акварель Тернера, да и только! Ускользающий мираж, – подумала Лариса, устремив задумчивый взгляд в перспективу улицы. – Вот и зима где-то рядом, подкралась неслышно, ждет своего часа. А лето ушло – не вернется. Разве я почувствовала его за всеми делами? Нисколько. Даже майские впечатления от Египта уже потускнели. Или мы заелись совсем. Чем разнообразней и плотнее график нашей жизни, тем выше градус требуемого драйва – иначе все кажется пресным и мимолетным. Кстати, о зиме. Надо бы на кладбище съездить, навести порядок. Бархатцы хоть и цветут еще, но лучше убрать, а то весной тяжело смотреть…»
Резкий, нетерпеливый сигнал ехавшего сзади автомобиля вывел ее из состояния лирической грусти. Мысль оборвалась, и внимание Ларисы переключилось на светофор.
Она ехала в своей «Тойоте», привычно огибая знакомые трещины и колдобины, припаркованные на обочине многочисленные авто, группу дорожных рабочих, на зиму глядя проводивших «ямочный» ремонт, а мысли текли уже по другому руслу. Она вспоминала вчерашний вечер, неприятный разговор с Денисом.
После душа они сидели на диване перед телевизором и курили. Денис долго молчал, покашливал, очевидно, не решаясь на откровенный вопрос, но все же спросил, чужим, хрипловатым голосом:
– Скажи, ты как в свое время простилась с девственностью, тоже от скуки?
– Что? – не поняла Лариса и, оторвавшись от экрана, уставилась на Дениса рассеянным взглядом.
– Твою холодность не берут ни коньяк, ни порносайты, на которые мы пялимся в последнее время перед тем, как лечь в постель. К слову сказать, мне такой разогрев ни к чему. Слава богу, импотенцией не страдаю, зажигаешь меня только ты, а не эти компьютерные телки.
– Надо же, – она слегка опешила и не знала, что говорить. – А мне казалось, что тебе это в кайф. Почему ты до сих пор молчал?
– О чем?
– Ну… что тебя не устраивает такой секс.
– Ларка, ты же умная женщина, не притворяйся дурочкой. Ладно?
– Хорошо, не буду.
– Ты не любишь меня – вот причина твоей холодности. А все эти спектакли для того, чтобы скрыть это.
– Какой тонкий психоанализ! – рассердилась Лариса и вскочила с дивана. – Тебе бы в психологи пойти, а не коммерцией заниматься.
– Напрасно ты злишься. Я не оскорбляю тебя, а всего лишь констатирую факты.
– Хороши факты! И это говорит мне жених накануне свадьбы! Полный абзац! Приехали, дальше некуда!
Она подошла к окну, с треском раскрыла его, глубоко затянулась сигаретой, с горяча не чувствуя волну холодного воздуха, ворвавшуюся в комнату.
– Хочешь, приведу еще один аргумент в свою пользу? – с вызовом спросил Денис, неумело пряча за ним застарелую боль.
– «В свою пользу»? Можно подумать, ты заранее готовился к нашему поединку, – фыркнула Лариса.
– Ни к чему я не готовился. Во мне это давно копилось, а сегодня просто прорвало…
– Ну и что за аргумент?
– Любящая женщина по-другому бы реагировала на подобное заявление мужчины.
– И ты знаешь, как?
– Знаю. Она не устроила бы рокировку, а просто обняла и постаралась успокоить или… Короче, все у нас не так. Трудно объяснить словами, да и не к чему. Ведь ты и так все понимаешь.
«Да, я все понимаю, – вздохнула Лариса, поворачивая с главной улицы в небольшой переулок, где располагался ее офис. – Всю ложь и безнравственность своего поведения. Что ж, пришла, видно, пора назвать вещи своими именами. Как бы не оправдывали нынче брак по расчету, в какие бы одежды его не рядили, он был и остается дурно пахнущей сделкой со своей совестью. И пусть статистика говорит в пользу таких браков, но в большинстве случаев расчет – это обман искренне любящего и верящего тебе человека. Как низко и жестоко мы поступаем, изображая чувства, которых нет на самом деле».
Нажав на брелке с ключами кнопку сигнализации, она взбежала на высокое крыльцо офиса, занимавшего одну из квартир пятиэтажки. В приемной ее встретила Синара, полная шатенка сорока лет, флегматичная, даже томная, но при этом очень смышленая и деловитая.
– Здравствуйте, Лариса Сергеевна! Сегодня все как с ума посходили – звонят и звонят! Куда только не приглашают! Даже требуют. Начну с налоговой…
Плавным движением округлой кисти, с пухлыми, в ямочках пальцами, унизанными ювилерным ширпотребом, она раскрыла свой блокнот и начала перечислять позвонивших абонентов. Лариса слушала вполуха, расстегивая куртку и разматывая на шее шарф.
– Кто-кто? – переспросила она, остановившись на пороге своего кабинета.
– Филипченко с молзавода.
– Нет, раньше, до него…
– Помощник Сопронова, зам главы Администрации…
– По какому делу?
– Приглашают на совещание, завтра, в 16–00.
– Хм! Опять в спонсоры агитировать? Сколько можно?
– Не знаю, – пожала плечами Синара и величественно уселась за компьютер. – Вам кофе сварить, Лариса Сергеевна, или попозже?