Осенний запах в воздухе разлит.
Струится он из всех садов и парков.
Усталым шагом на покой прошаркав,
Померкший день и нам покой сулит.
Притихла, призадумалась земля.
Седьмое небо больше недоступно:
Закрыли, видно, на» зиму. Попутно
Уж не заскочишь в поисках жилья.
А мы с тобой живём немного ниже
(Сей факт судьбе приходится простить).
Замес у счастья нашего пожиже,
Чем тот, которым можно бы прельстить.
Тобой и мной обжитая обитель
Скромна по сути – так же, как на вид.
Никто не носит званья «небожитель»
И золотистым нимбом не обвит.
Мечтой к высоким звёздам прорываясь,
Мы не живём, фантазией ведомы.
Но можно, от земли не отрываясь,
Приблизить небо к собственному дому.
В заботах и болезнях повседневных
Не нафталиним жалоб в сундуке.
Не запасаем обвинений гневных.
Без них идём к финалу – налегке.
Отбросив бремя зависти бесплодной,
Мы счастливы и тем, что нам дано;
Что небо на двоих у нас – одно
(Какое там по счёту – всё равно)…
Хоть трудно мы живём, зато свободно.
Осенний запах в сумерках сильней.
Он ощутимей также и в печали…
А жизнь – не карнавал, не биеннале.
Не как по сцене, мы идём по ней.
Неизбежность?
Возраст – это деспот, властелин.
Битва с ним проиграна заранее.
Как бы кто ни проявлял старание —
Все в его руках – как пластилин.
Каждого он мнёт на свой манер,
Превращая в то, что им намечено,
Но печатью Божьей не отмечено…
Это ли не дьявольский маневр?
Возраст, наш мучитель и тиран,
Требует коленопреклонения
И стареть великого умения.
Сам же всё крушит он, как таран.
Легче бы стареть нам не спеша.
Возраст, прояви хоть каплю нежности,
Чтоб привыкла к старости душа —
Так, как привыкают к неизбежности.
