Хотелось бы начать с того, что идея истории зародилась исключительно из сновидений. Конечно же, большую часть я додумывал самостоятельно. Я считаю, что этот роман не стоит строго анализа, он создан исключительно картинками, именно поэтому я почти не уделял внимания мелким деталям. В нём можно найти интересные моменты как в стилях комедии, так и в подражании драматургии. Не раз я ломал голову над названием произведения. Были такие варианты, как: "Водевиль на верхней полке", "Старики и девушки" и прочее. Я решил остановиться именно на лаконичном и точно отражающем характер всего произведения "Рояль и вино", пусть даже имея тривиальную основу.
Может вторая половина книги покажется изрядно жестокой, но таков замысел. Я величаю сие произведения "романом-картинкой", и желаю дамам и господам, двадцатого и двадцать первого века, приятного чтения.
Напоминаю, что чрезмерное употребления алкоголя и табачных изделий вредит вашему здоровью!
Отштукатуренные белые стены, ярко горящая лампа, свет которой, прилипает к потолкам. Что может быть хуже и паскуднее такого сочетания? Два охранника только что вышли за громадную металлическую дверь. А рядом со мной уселся какой-то тип с портфелем. Зеркало Гезелла за его спиной, и пока, он спокойный держит при себе шокер, я держу на себе бремя, бессмысленное бремя.
– Господин Арлекин, вы обвиняетесь в убийстве пяти человек.
– Ага. – раскинулся я на стуле.
– Мне надо чтоб вы дали чистосердечное признание. Рассказали все детали и тогда…
– Ага.
– Что «ага»? – завопил мой допытник. – Тебе грозит срок до двадцати лет, это почти пол твоей жизни. Прекрати себя вести так, будто тебе всё равно. Это не шутки, если бы ты не помог делу, то тебя бы даже слушать никто не стал.
– Но мне и так всё равно.
– Бесполезно. Это бесполезно, – обратился он к камере в углу.
Железная дверь отворилась и в неё зашла женщина на каблуках. Чёрная юбка карандаш, белая блуза, волосы, собранные в пучок.
– Микаэль, я сама с ним поговорю. Ты не против? – сказала она.
– Да делайте что хотите. Меня это достало.
Микаэль встал и направился к двери. Всё это время он держал шокер у пиджака. Я так желал, чтоб он случайно нажал его и сделал самому себе кардио заряд. Каблуки застучали, создавая ритм марша для грациозной походки. Она медленно опустилась на стул, сложила ногу за ногу и облокотилась на стол.
– Кофе я не заказывал.
– Простите?
– Говорю, что вы очень похожи на секретаршу.
Она только слегка поперхнулась, но не ответила.
– Господин Арлекин, вы очень сильно нам поможете, если всё расскажите.
Я нашёл её очень даже привлекательной, с доброй душой, смиренными глазами, посему решил не мучить.
– Что ж, – сказал я. – Принесите мне сигареты и бутылку вина, тогда я всё вам расскажу.
Её зрачки увеличились. В удивлении она выглядела ещё красивее.
– Да будет так. Только не утаивайте ничего.
– Вино не даст солгать.
Так вот я и начал свой рассказ, который поведаю и вам.
Мне было двадцать, жил я в двухэтажном доме в округе города. Со мной проживала мать и младшая сестра, которой было семнадцать. Отец наш погиб, а о его смерти мне ничего не говорили: как он умер, почему, за что. Я знал только то, что он служил в какой-то секретной кампании. Получается, он был подобен агенту под прикрытием. Я закончил городской колледж на дирижёра. В гараже у нас стоял рояль, на котором я часто занимался, но не в последнее время.
– Поиграй мне что-нибудь, Арлекин. Я так хочу услышать твою игру, – уговаривала сестрёнка. – Она меня успокаивает.
– Давай вечером, сейчас я занят, – разгребая старые вещи с отцовского кабинета, отвечал я.
Мне хотелось сделать этот кабинет моим рабочим местом. Я сочинял рассказы, но довольно объёмных никогда не получалось. Поэтому я восхищался людьми, которые писали произведения в несколько томов. Внушительные размеры, умения держать сюжет вместе с интересом читателей на протяжении всех страниц. В общем, я подумал, что в рабочей обстановке мне удастся написать что-то внушительное и интересное.
Мать дала мне ключ от кабинета и молча ушла на работу. Огромные полки, забитые разными документами, дубовый стол с интересными вырезами, портьеры, которые катались по скрипучему полу, всяческие ружья, рога – вот, что я увидел. Типичный мужской интерьер. Портреты нас с сестрой выглядели благородно и их я решил оставить, хотя мне не нравилась картина, где я был совсем маленький. Не то, чтоб я не принимал пухлые щёчки ребёнка, но она была ужасна. Выражение лица, которое я ненавижу. На тот момент у меня были скулы, да и в общем то, я находил себя крайне симпатичным, стройным и образованным. Наверное, поэтому тогда я решил снять изображение этого пухляка, а может это было проведением судьбы.
Снимая портрет, я пригляделся. Что-то выпячивало из-под картины. Я содрал обои и принялся играть в археолога. После первого слоя штукатурки я наткнулся на сейф. Как это бывает в фильмах, я подумал, что там лежит либо какая-то реликвия наших предков, либо золото. Больше мне хотелось верить во второе. Духовенства во мне хватает, а чтоб его пополнять, я решил, что финансы для этого необходимы. Нынче поездки в горы для медитации дорогие, хотя мне никто не мешал пойти туда пешком, как истинный монах. А о чём ещё может мечтать двадцатилетний парень, кроме как о машине?
