Вечером накануне 8 марта семья Рыжиковых собралась на кухне ужинать. И почти все они под стать своей фамилии были рыжими. Папа, десятилетний Серёжка и пятилетняя Маришка. Только мама у них была тёмно-русой и без единой веснушки. «Она у нас и так красивая!» – говорил о ней папа. «Когда столько солнц рядом, станешь здесь красивой!» – посмеивалась в ответ мама.
После ужина, как только освободился стол, папа торжественно выставил на него две блестящих коробки. Одна была маленькой – с обычное яблоко. Другая – большой. В ней запросто мог бы поместиться взрослый кот Васька.
Он, кстати, сидел рядом со столом и также был рыжим. Ну, а как без него? Тоже ведь член семейства. Впрочем, как и лежавший здесь же Трезорка, крупный лопоухий пёс какой-то таинственной породы, по определению папы. Но свой же, родной! И, естественно, рыжий.
Ещё один близкий родственник, попугай Кешка, перебирал когтями по гардине и чирикал. Он изображал из себя воробья, хоть и был размером с голубя, да ещё и… Да, да, да, и он был рыжим. Судя по тому, что у Васьки то и дело дёргались уши, чирикал Кешка весьма талантливо.
Увидев коробки, Маришка воскликнула:
– Ой! Какие класивые!
– Будем изучать инструкцию? – спросил Серёжка.
– Погодите! – подхватилась мама. – Быстренько протру – они немного запылились.
– Курьер сказал, что никакой инструкции нет. Надо только открыть маленькую коробку и достать изделие, – сообщил папа.
– Несерьёзно как-то, – скрестил на груди руки Серёжка и нахмурился: – Дед говорит, что у всего обязательно должна быть своя инструкция.
– Несельёзно, это когда не блестит! А они блестят! – не согласилась Маришка. – Бабушка говолит, что всё новое должно блестеть!
– Готово! – опять присела за стол мама.
– А ты сама готова? – посмотрел на неё папа с улыбкой.
– Да, готова! – подмигнула ему мама и махнула рукой: – Давай!
Папа открыл маленькую коробку, вытащил «изделие» и положил его на стол. Оно очень походило на биллиардный шар. Только без цифр. Васька, дернув хвостом, муркнул.
– Это не для тебя! – погрозил ему пальцем папа.
А на «изделии» тем временем нарисовались круглые глазки и, будто привыкая к свету, несколько раз моргнули. Затем под ними появился маленький рот.
– Здравствуйте! – произнёс он тонким и бойким голоском, глазки при этом преданно посмотрели на папу: – Разрешите узнать, как Вас зовут?
– Привет! – по-доброму усмехнулся папа. – Меня зовут Николай. Но можешь называть меня папой. И ещё, в нашей семье принято обращаться ко всем на «ты».
– Очень приятно! – поклонилось «изделие» и спросило: – Я буду девочкой или мальчиком? И как ты будешь меня звать?
– Я здесь не один, – указал папа на Маришку, Серёжку и маму. – И мы сейчас будем решать это все вместе.
«Изделие» развернулось и вежливо поздоровалось с каждым из сидевших за столом по очереди. А все назвали себя по именам. Маришку это знакомство привело в полный восторг, и она, расхохотавшись, захлопала в ладоши. И маме понравилось, она рассмеялась и разрешила «изделию» обращаться к ней «мама». Серёжка же сохранил серьёзный настрой. Он даже хотел представиться Сергеем Николаевичем, но передумал. «Сергей Николаевич» и «ты» как-то не сочетались между собой. И он, сдвинув брови, произнёс:
– Сергей.
Трезорка между тем на смех и хохот выдал громкое «Ав-в-в!» Говорящий шар тут же подкатился к краю стола и увидел кота и пса.
– Здравствуйте! – поприветствовал он и их, но те промолчали, лишь поводив носами.
Зато с гардины бодренько прозвучало:
– Здар-р-ово, коли не шутишь!
– Здравствуй! Нет, я не шучу. Я пока не умею шутить. Но обязательно смогу, если ты меня научишь, – ответило «изделие» попугаю.
И опять все громко захохотали. На этот раз, не выдержав, рассмеялся и Серёжка.
– Ур-р-ра! – скрипел Кешка.
– Ав! Ав! Ав! – соглашался с ним Трезорка, виляя хвостом так, что Васька пересел от него подальше.
Сквозь смех папа объяснил «изделию», что это домашние животные, и назвал их клички. Затем он глянул на Маришку:
– Как ты считаешь, это мальчик или девочка?
– Я хочу блатика, котолый младше меня! – заявила Маришка. – А то Селёжка всегда командовает! А я сама хочу командовать!
Папа перевёл взгляд на повеселевшего Серёжку:
– А ты, что скажешь?
– Мне всё равно, – пожал тот плечами. – Пацан, так пацан! Пусть Маришка командует, если ей так хочется.
– Танюш? – обратился папа к маме.
– Я, конечно, хотела бы Марь Ванну. Но, ты знаешь, он ведь и правда больше похож на мальчика, – ответила мама и легко вздохнула: – Пусть будет мальчишкой!
– Что ж, я тоже не против, – кивнул папа. – Теперь надо дать ему имя.
– Может быть, Робик? Коротко и понятно, – предложил Серёжка.
– Лобик! Лобик! Я согласна! – тут же запрыгала Маришка.
– Но ты же ещё не научилась хорошо произносить «эр». Он может тебя не понять, – возразил папа.
– А я научусь! Честное слово, научусь. Я буду тлениловаться! – пообещала Маришка. – Вот послушай, послушай! У меня уже почти получается! – и она старательно зарычала: – Рлы-рлы-рлы!
Наверно, получилось неплохо. По крайней мере Васька посмотрел на неё в полном недоумении. Трезорка же одобрительно гавкнул, вильнув хвостом. А Кешка выдал с гардины:
