Что применимо к одному – то возможно станет применимо и к другому. Так можно сказать всецело о природе разных по характеру веществ, и так же можно обозначить подмену одной исторической ветви развития совершенно другой.
Но речь здесь не пойдет о, так называемой, подмене истории или дат ее выражения. Разговор будет о самой крови тех самых королей, что давно и признано служат своему народу по ходу возложения самой истории в целом.
Обсуждая в очередной раз дела какого-либо из семейств королевской знати, не лишний раз напомнить и о том, что не всегда они были именно таковыми и своими корнями глубоко уходят в простонародье своей среды, представленной просто людьми самого различного сословия.
Все эти придворные качества сохранялись и вырабатывались годами, и с пребольшим трудом все же кое-что в том деле было достигнуто.
Не так просто из человека, как говорят, простого сотворить человека двора.
Здесь учитывается воспитание, как отдельный законосодержательный акт самой среды такого представления и в этом же участвуют многие, кто хоть как то, но связан с почестями того или иного двора.
То есть, фактически воспитанием одного занимается целое население, представляющее от своего же лица все те формы не совсем бытового обихода.
В том, что приведено будет ниже в качестве самого примера, Вы не найдете всех тех достойностей, о которых идет речь. В нем как раз будет присутствовать самое простое, ибо так отражалось временем и так сотворилось событием.
Прелести двора будут почерпнуты гораздо позже, когда сами люди уже немного встанут на ноги и не будут преползать от одного вида того существа, что призвано было стать по природе своего возрождения их же королем.
Здесь же будет указано самое простое. Борьба за жизнь и за совместимость ее с иным представлением того же – богатой жизнью.
То есть, жизнь без особых затрат труда и без переподчинения кому бы там ни было.
В этом и есть смысл всех злоключений людских и именно поэтому везде и во всем прокладывается живая или мертвая дорога к самой власти.
В самой природе Земли совершенств лишь немного. То ли говорить о тех, кто сейчас ее населяет и составляет основную ее же часть. Их прибыли и усталости всецело заполнили собой всю среду и вскоре совсем не останется места для какого-нибудь нового ее наполнения.
И это грозит новыми источниками дополнительных бед, что в свою очередь вполне способно вызвать саму механику движения Земли, в результате которой пострадают многие и премногие.
В силу разности всех тех сословий, что указаны были ранее, сами беды возложатся по-разному, но претерпевать их придется все же каждому, независимо от тех состояний, в которых пребывают и о которых порой забывают, когда дело касается каких-то действительно решительных мер по тому или иному возникающему вопросу.
Именно вопросы, так называемых, отлагательств на дальнейшее время и приводили ко всему апокалипсическому и революционному, что в ходе самой истории доказано неоднократно.
История самих королей явно указывает на то же, предлагая возводить в жизнь новые решения известно царящих на Земле проблем и не останавливаться на пути новых свершений.
Все начинается сначала. Как когда-то была завоевана королевская власть, вскоре будет отвоевана у самой природы власть над нею самой.
И для этого нужно совсем уж немного. Всего лишь знать и обязать к тому знанию каждого, что может сделать только сама власть в обладании даже самого простого…
Излагая в жизнь или проводя в мир какую-либо частичку своей души, каждый автор старается донести до читателя только то, что ему истинно ведомо.
Что-то добавляется уже от себя, то есть с точки зрения современности, что-то выдумывается, так сказать, для остроты сюжета, а что-то и вовсе переделывается, если какая-либо личная история совсем не приглядна или просто не интересна для другого.
И в этом есть разница между авторами подобных исторических экскурсов в наше прошлое. Этим же отличаются одни писатели от других и на этом же построена, так называемая, жизненная позиция того или иного человека, ту самую историю предлагающего.
Таким образом, доля существенной правды в том или ином произведении зависит напрямую от автора сочинительного труда. Плохо это или хорошо – судить уже самому читателю, так или иначе, но оценивающему состоятельность прочитанного им труда.
Режим «художественности» дает полное право на привилегию в данном вопросе, что неизменно сказывается на самом результате, а, соответственно, и прибыли от качеств авторского труда.
И все бы было совсем неплохо, если бы только не возникал время от времени один и тот же вопрос. Куда уложить прочитанное, в какую ячейку памяти поместить?
Это чем-то схоже с определением места на компьютере для той или иной полезной или не таковой информации.
Какие впечатления бы не получал человек от прочитанного, или пусть даже косым взглядом брошенного – все то отлагается в памяти, отчего возникает привкус той самой литературной основы, а в дальнейшем вырабатывается прямая или косвенная зависимость.
