Жизнь это, если вдуматься,
неплохая штука.
Она объясняет, почему я
говорю и пишу так,
а не иначе, и почему я не
«отдам душу дьяволу»,
если бы эта возможность для
меня существовала.
Надежда – это когда
понимаешь, что жизнь не идеальна.
Но что не идеализировать?
Любовь? Ненависть?
К старости, к смерти? К
чужой собственности? Или…
Нет, все это слишком
банально.
Барон окинул присутствующих суровым взглядом.
-
Эпидемия в самом разгаре, - громогласно оповестил он. – По крайней мере, так об
этом говорят и пишут.
-
И что даст сей эксперимент? – поинтересовалась златовласая девушка.
-
Это очевидно, - спокойно откликнулся мужчина в белом костюме. – По сути это
социальный эксперимент. Свобода делает людей слабыми. Но я об этом как-то не
задумывался, и потом мне показалось странным, что так происходит везде такая
важная общественная проблема может беспокоить нормального человека. А сейчас,
когда мне представилась возможность все это обдумать, я понял, что эти люди не
просто нормальные люди, они самые что ни на есть нормальные люди!
-
И что потом? – вопрос был задан из самого темного угла.
-
Габриэль, неужели тебя волнуют проблемы человечества?
-
Тебе ли судить, Люцифер!?
-
Довольно господа, - Барон поднял руку. – Да, это своего рода социальный
эксперимент для проверки «точки кипения», «управления стадом». Люди подвержены
панике, они плохо соображают и идут туда, куда их направляют. Вторым шагом
будет пустить в ход реальный вирус. Его назвали «Реквием». Для страшного вируса
нужно громкое имя, - Барон усмехнулся. – Уберут самых бесполезных. Выживут
сильнейшие, с лучшим геномом.
-
О да, на остальных будут ставить опыты, - поддержал Люцифер.
-
Что будет с выжившими? – снова подала голос девушка.
-
Злата, вам не о чем волноваться, - Люцифер ослепительно сверкнул белоснежной
улыбкой. – Элита покинет зону эксперимента до всех беспорядков.
Вино, свечи, приятная атмосфера и приглушенный
свет. Закрыв за собой дверь в комнату вошла девушка. Плавно покачивая бедрами,
она подошла ближе.
-
Сегодня мне повезло, - она улыбнулась, томно из-под ресниц поглядывая на
мужчину.
-
Я не в настроении, Юлия, - отрезал он, но девушка обольстительно прикусила губу,
не намекая, а буквально крича о своих непристойных желаниях.
-
Габриэль, я это исправлю, - она приблизилась к нему и плавно встала на колени.
Ее руки знали, что делать и легко освободили его
член из плена одежды. Облизав губы, Юлия легонько провела языком по стволу,
чувствуя каждую вздувшуюся вену.
-Глава 1- Сквозь осколки надежды.
Мечта это
и есть наша реальность,
которая
разделяет наши страдания.
И если ты
желаешь обрести блаженство,
тебе
следует стать «самим собой» –
стать тем,
кто обладает всеми нужными свойствами.
В кабинете было душно. Открытые
окна никак не спасали, а голова надсадно болела от текущих проблем, не относящихся
никоим образом к работе. Что делать дальше? Очередное обращение было
забраковано. ПДН не реагирует. Прокуратура вновь прислала ничего не значащие
отписки. Все усложняло никоим образом не принося разгадок и решений.
Помассировав кожу головы, девушка тяжело вздохнула. Сдаваться она не
собиралась.
- Лика, идешь?
- Нет, спасибо, - она виновато улыбнулась. – Я
поработаю немного. Приятного аппетита!
- А зря, - холеная коллега завистливо цокнула языком,
провожая взглядом коллег, покинувших кабинет. – Давно бы замуж выскочила, если
бы не твое ослиное упрямство и нежелание разделить обед с кем-нибудь из мужчин.
- Я не стремлюсь к этому, - обработка таблицы не
занимала много внимания, лишь тупая механическая работа.
- Ой да брось. Завела бы папика да в миг решила б
свои все проблемы, - девушка демонстративно поправила сережку в ухе, как бы
невзначай погладив бриллиант в оправе. – Мужчинам не должно быть жалко денег.
Мы призваны, чтобы сиять.
- Кем призваны?! – с улыбкой уточнила Лика. – Да и
что значит «завела бы»? Я могу завести только тараканов и одного хомячка.
Иногда у меня это неплохо получается.
- Ой все! - она сморщила носик. – Ничего ты не
понимаешь в этой жизни.
- Возможно, Злата, - не стала отпираться Лика.
Время стремительно бежало, вещая
о приближении конца рабочего дня. Собрав вещи и выключив компьютер, Лика
попрощалась с коллегами и поспешила на станцию метро. Общественный транспорт
пока ни разу не подводил ее, особенно, когда счет шел на минуты.
В приемную, как всегда, девушку
не пустили. И лишь в зарешетчатом окне мальчик лет восьми активно махал
ладошкой, привлекая к себе внимание. На глаза навернулись слезы, но Лика
пообещала себе, что ребенок не должен видеть ее в таком виде, поэтому собрала
всю волю в кулак. Подойдя ближе, она как можно громче крикнула: «Я не брошу
тебя! Я что-нибудь придумаю!». И помахав на прощание, поспешила скрыться, пока
охрана не скрутила ее, как это случилось в прошлый раз.
С тяжелым сердцем, как всегда,
она возвращалась домой. Множество писем во всевозможные инстанции никоим
образом не помогли решить ее проблему. Ни органы опеки, ни прокуратура, на
телевиденье…лишь постоянные отписки, а позже и откровенные угрозы. Куда только
она не ходила, чтобы добиться своего, но пока не удавалось приблизиться к
решению проблемы. Разве только один товарищ вполне конкретно намекнул, что за
определенную сумму он может помочь. Но у нее не было таких денег и не было тех,
готов бы был занять.
