В телефоне сработала двушка,
Вызов быстро достиг адресат.
Мысль, поступок, задержка, психушка,
И по новой весь старый расклад.
Не такой он, как все, да и ладно,
Вечно ищет ненужных проблем,
И по жизни какой-то нескладный,
Словно крыша уж едет совсем.
Распечатал своё обращенье
И на площади стал горевать.
Он не держит в себе своё мненье:
За свободу свободу терять.
Достоялся, пока не забрали,
Скручен быстро, и свёрнут плакат.
Огрызался во гневе печали:
Что нам делать и кто виноват?
Люди в штатском зря тратили силы,
В пустоту задавая вопрос.
Чуть побили, потом попросили
Написать анонимный донос.
В общем, вызрело быстро решенье:
Те же лица, но белый халат.
Приговор – принудитель леченья,
Ключ снаружи в замке от палат.
А прохожие шли ровным шагом
От великих до вредных идей.
Ветер рвал покрасневшие флаги
И срывал шляпы с важных людей.
Слово в дело – и жизнь полетела,
Посадили лечить его бред.
От уколов душа опустела,
Только мысли добавили бед.
Уж таким он родился беспечным:
Всё, что есть на духу, говорит.
Била жизнь за язык его грешный,
Тлеет совесть, но всё же горит.
Убегал от любой он системы
Не вписался, остался собой.
Жизнь навеяла новые темы,
Все молчат, только он рвётся в бой.
Лечит время, но без покаянья.
Значит, всё повторится опять.
Он дотерпит в своём ожиданьи
И всё тот же достанет плакат.
Вновь с палаты отпущен до срока,
Чтоб комиссии всё не сказал…
А за ним следом мчалась эпоха,
Та, что он на чуть-чуть обогнал.
