© Александр Петров, 2024
ISBN 978-5-0062-2834-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Петров Александр Анатольевич родился в 1959 году в Магаданской области. После окончания в 1980 году факультета русского языка и литературы нынешнего Северо-Восточного государственного университета, работал в городе Чите в органах МВД и Минюста. Член Союза журналистов России.
Прослужив почти полвека, полковник Перелётов получил пенсию. Посидел полгода пенсионером – поднадоело. Пытался писать песни, поэмы, прозу – прискучило. Потом пристрастился путешествовать. Побывал практически повсюду: Петербург, Псков, Пермь, Пенза, Пятигорск. По путёвке проехал по Прибалтике…
Путешествовал по Поднебесной. Пекин посетил проездом. Приятно походить по Пекину, пофотографировать просторные пекинские площади, парки. Площади полны пенсионеров, простого пролетарского происхождения. Повсюду продаются продукты питания, подарочные пакеты, поделки, пользующиеся популярностью.
По перекрёсткам – подтянутые полицейские. Простые прохожие приветливы, посмеиваются, показывают пальцем. Площади, проспекты, переулки прибраны, постоянно подметаются. Поражают пагоды, помпезные памятники председателю Поднебесной, передовым партийцам. После полуночи площади подсвечиваются пюпитрами, полно поющих, пляшущих…
Погулял Перелётов по прекрасному Пекину. Поел приличной пищи, попил пивка, покурил пекинских папирос… Покидая Пекин – почти плакал. Путешествие понравилось.
После приезда – почта пестрит приветами. Прочитал Перелётов почту, повспоминал Пекин. Приятелям переслал полным-полно памятных пейзажей. Прелесть! Пусть посмотрят, позавидуют!
После Поднебесной планировал посетить Португалию – пандемия помешала. Поездки прекратились. Пришлось прижать попу – печально. Приходится пережидать пакостный период, потреблять противопаразитарные пилюли. Пандемия пройдет – поездки продолжатся по прежнему плану!
Бурятские буузы бесподобны.
– Баирка, бросай барагозить. Буузы будешь?
– Буду?
– Бухлёр будешь?
– Буду?
– Беленькую будешь?
– Буду!!! Без беленькой буузы бесполезны.
Большое блюдо бууз. Бадья бараньего бухлёра. Бутылка беленькой.
Баирка – бравенький, блестит бусинками, будто Будда. Бурчит Баиркино брюхо. Благодать!
Забывчивость – злая зараза. Зоя Зиновьева заразилась забывчивостью. Забывает закрывать замок, задвижку, задергивать занавески, застегивать застежки. Завтракать забывает. Заливное зелёнкой запила. Зонтик зимой захватила – знакомые засмеяли. Зарплату закинула за забор заместо золы. Захотела завтра зайти засвидетельствовать заболевание – заспала, запамятовала. Зятя забыла. Зять заехал за Зоей. Зоя заревела: «Зачем заехал? Злодеяние задумал? Зятем замаскировался?! Залил зенки! Зятя знаю!» Звонить затеяла. Звать защиту…
Заставили Зою заявление заполнить. Зоя зачесала затылок. Записалась Зиной Зайцевой…
Заботливые земляки завезли Зое знахаря. Знахарь Зою загипнотизировал, заболевание заговорил, затем заново запрограммировал. Забылась Зоина забывчивость. Зоя засела за записки, зарисовки. Заделалась знаменитостью. Заслужила звучное звание…
Тигран торгует трусами.
Тигран – тертый торгаш, трудяга. Толстячок. Тучный торс, теплая телогрейка, толстовка, тюбетейка, табурет, телевизор, термос – тепло Тиграну. Тигран талдычит: «Трусы! Трусы! Тонкие трусы! Теплые трусы! Трикотажные! Тайланд! Тайвань! Турция! Только теперь!»…
Торговать трусами – творчество!
Тетки, туристы, трактористы тратятся тяжело.
Товарищи толковали Тиграну: «Тупишь ты Тигран! Туфта твоя торговля! Торгуй топорами, тесаками, тельняшками, туфлями, телефонами – то товар! Точно тупой ты Тигран!»
Тигран твердит: «Ты тупой! Такие тёлки трусы теребят! Только трусы! Точка!»
Чиверда – человек честный. Чересчур честный. Четвёртого числа чествовали чемпиона Чаплыгина. Честь – честью. Человек четырнадцать. Чмокали, чревоугодничали. Чокнулись чарками. Чиверда чувствовал, что Чаплыгин – чмо.
– Чемпион! Чемпион! Чаплыгин – чемпион? Чечёточник – чемпион? Чмо – Чаплыгин! – чихвостил Чиверда Чаплыгина. Чаплыгин чиркнув чарку, чертыхнул Чиверду червяком чумазым, чванливым, чёрствым чудилой, – чесанул чеканить чечётку.
Утром Ульяна усердно убирала улицу. Уже успела убраться. Уходя, увидела уазик УВД, узнала уполномоченного угрозыска, участкового Устюгова.
– Учительница уехала, – ухмыльнулся участковый, – умница, успевает учиться. Улан-Удэнский университет! Утырки утащили у учительницы украшения, упаковали узлы. Увидели уазик, – умчались. Удалось улизнуть…
– Успели увидеть убегающих? – узнавали у Ульяны.
– Увидела! Урка – уркой! Узкоглазенький, угреватый, учуханный. Ужас! – указывала Ульяна…
Уполномоченный уверенно умозаключил: Уразбаев! Улица Угданская, уроженец Узбекистана, условник – уголовник. Уже устали уговаривать. Упрячем урода…
Уже утром уличённого удалось установить. Уразбаева усаживали, уплотняли уазик.
Уполномоченный УР, участковый уехали, увозя уркагана. Уборка улицы увенчалась успехом.
Николая Натановича наконец назначили начальником. Натаныча новичком не назовёшь. Начинал непросто – наступили нулевые, невыплаты, нервозность. Настроение народа ниже некуда, никчёмные новшества никому не нравились. Но Нататыч не ныл, не наглел. Нет ничего надёжнее нейтралитета. Неприхотливый, непьющий Натаныч начал нравиться начальству. Ненароком, невзначай Натаныч нашёптывал начальству на небрежность, нерадивость некоторых. На Натаныча не нарадовались, начали нахваливать, наград надавали – некуда навешивать…
