Читать онлайн полностью бесплатно Дон Боррзини - Пунитаялини

Пунитаялини

Случайная встреча в забегаловке привела Джо и Пунитаялини в мир невероятно острых и чувственных взаимоотношений. События несутся со страшной скоростью, и так же стремительны герои в своей тяге друг к другу.

© Дон Боррзини, 2022


ISBN 978-5-0050-2780-1 (т. 1)

ISBN 978-5-0050-2781-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается непосвященным

Эротическая проза,

Прозаическая поза,

Позабавиться мне, что ли?

Или что-то написать?

1. Дорога

Дорога, светотень наших странствий. Грех души цивилизаций, выкидыш нитки слюны, липкий вывертыш языка хамелеона. До-ро-га. Кончик языка приподнимается, чтобы воспеть основательное «до». Восходит к таинственным альвеолам – это «ро», попытайтесь пропеть его на манер «ре» музыкальной гаммы. Наконец, почему бы не завершить композицию, скажем, третьим, хотя и не последним тоном китайской речи, выдохнув финальное ветвистое «га»? Потрясающе печальное, вместе с тем недоуменное произведение артикуляционного аппарата.

Мне дорога дорога-недотрога,
Застывшие во тьме стога,
Немного сена и навоза много, —
Такой вот «пис оф кейк», кусочек пирога.

Впрочем, какое там сено, какая солома, пусть это даже последняя соломинка в нос циклопу? Отжившая, отзвеневшая, отзверевшая лирика конской тяги. Нынче нужна лирика новая, сообразная прогрессирующему моментуму. Как вам легкий, едва слышный перезвон капель дождя на ветровом стекле, с которого начнется ливень, шторм? С чего начинается – легким стаккато – «Несущиеся на крыльях шторма» («Riders on The Storm»), последняя песня Джима Моррисона. Ох, придется тогда нырнуть в запущенный аквариум его творческих шквалов; я имею в виду фильм-эксперимент «Хайвэй: Американская пастораль».


***

Говорят, когда Джеймс Дуглас Моррисон учился в Университете штата Флорида в Таллахасси, была у него в Клируотер зазноба по имени Мэри, – хорошенькая и умная девушка, совершенно особенная, одухотворенная, такая, «с которой он мог разговаривать часами. Они делились друг с другом самым сокровенным. Он хотел стать писателем. Она – танцовщицей в кинематографе…»*


«В течение восемнадцати месяцев обучения в университете Джим частенько добирался на попутках за двести восемьдесят миль из Таллахасси в Клируотер, чтобы увидеться с Мэри Вёрбилоу. Эти одинокие ходки на жарких пыльных двухполосных асфальтовых дорогах Флориды, когда он стоял с поднятым большим пальцем, пытаясь остановить тракеров-реднеков, беглых пидарасиков, скитающихся хищников, а в его воображении клубилась похоть и поэзия, и Ницше, и Бог еще весть что, оставили в душе Джима неизгладимый психологический шрам, а блокноты его заполонили наброски и рисунки одинокого хичхайкера, экзистенционального бродяги, безликого и опасного странствующего чужака с дикими фантазиями, таинственного убийцы автомобилистов»*.


Вот вам, пожалуйста, ненароком оброненная квинтэссенция «Несущихся на крыльях шторма» от знающего человека.

в горах горели акварели,
не догорев – мели метели,
и заметали ели, еле
успев смести аквагорели

Его новый путь, или, если не возражаете, свежее ответвление старого – гулкий шлях из Флориды в Калифорнию, из университета в университет. Раскаленный, с одиноким странником-убийцей на фоне хладных гор. Да, и с обстоятельным биваком в пустыне со скрипучими скорпионами.


Прекрасный повод вспомнить свой детский ужас, самое яркое в жизни впечатление, – перевернутый грузовик с искалеченными умирающими индейцами, разбросанными вдоль дороги. Один из них, по его словам – мертвый парень, почти мальчик – прижимал к груди цветы. Отцу Джима – человеку достойному, морскому офицеру, адмиралу впоследствии – эпизод совершенно не запомнился, и он утверждал даже, что сын, любитель весьма своеобразного чтива, все просто-напросто выдумал. Да, тот самый Джордж Стивен Моррисон, который командовал выездной группой кораблей во время Тонкинского инцидента*.


Джим, завладев автотранспортом, останавливается на заправке, – эпизод в фильме славно обыгран. Долго крутит полку с книжками, так ничего и не выбрав. Протяжный скрежет жестяной вертушки, как скрип колеса фургона первопроходцев, врезается в память психоделическим разломом в подсознании.


Прибыв в Лос-Анджелес, звонит знакомому поэту, рассказывает, что только что вот выбрался из пустыни: да подобрал какой-то парень, от которого потом и избавился, ничего особенного, в общем-то. Потоптавшись и помочившись в низкий унитаз, отправляется в ночной клуб «The Whiskey A Go Go» на Сансет Стрип, где в темноте бродят расплывчатые фигуры и остро пахнет цивилизацией и культурой. Итак,

«Несущиеся на крыльях дождя,
Несущиеся в шторм,
Подброшенные в отчий дом,
Выброшенные в этот мир…»*

– —


*, * – Стивен Дэвис, «Джим Моррисон: Жизнь. Смерть. Легенда».

* – Инциденты в Тонкинском заливе в августе 1964 г., положившие начало полномасштабному участию США в боевых действиях во Вьетнаме.

* – Из песни «Riders on the Storm», «The Doors», Денсмор / Кригер / Манзарек / Моррисон.

2. Русалки «Старбакса»

Джо сидел в кофейне «Старбакс». Деревянную птичью клетку поставил на соседний стул справа, черный кожаный дипломат задвинул под стул. Вздохнул. Желтый островок прилавка с кофейной аппаратурой и продажной витриной виделся ему гондолой батискафа, зыбко опадающего в недра глубоководного мира. А вокруг безмолвно курсируют странные неземные существа.


«Вау, да неужто попугай?!» – разорвав вязкую среду безвременья, выкрикнула девчонка за соседним столиком – подвижная брюнетка в джинсах и в футболке «Я люблю чупа-чупсы», с рюкзаком за спиной. «Вау, как есть попугай», – ответил в тон ей, досадуя, Джо. (Ведь специально поставил так клетку, но этот дьявол, как нарочно, вылез на верхнюю жердочку и наверняка уже нагло косился на брюнетку). Раздражало также, что его вызывают на громкий разговор в таком, как оказалось, людном месте.



Другие книги автора Дон Боррзини
Ваши рекомендации