Падение империи (вместо предисловия)
Чёрный бронированный лимузин подъехал к парадному входу Дома правительства. Человек с родимым пятном на плешивой голове огляделся по сторонам: вокруг – ни души. Где же услужливый молодой офицер охраны, который всегда проворно открывал дверцу лимузина?
«Надо начальника службы охраны отчитать, как следует, с занесением… Впрочем, – снисходительно подумал человек с пятном, – хватит и одного предупреждения!»
Довольный своим демократизмом, он вышел из роскошной автомашины, оснащённой спутниковым телефоном, и скорым шагом двинулся к входу. Словно по мановению волшебной палочки, распахнулась дверь.
«А, – улыбнулся человек с пятном, – они решили сделать мне сюрприз… Молодцы, ребята!»
Теперь он шёл по пустым коридорам к залу заседаний в предвкушении ожидаемого приятного сюрприза, частью которого, видимо, являлось полное отсутствие охраны в здании. Створки двери в зал заседаний приветливо распахнулись.
«Вот что значит западные технологии, – с гордостью подумал человек с пятном. – Это моя заслуга! Я знал, что «перестройка» победит!»
Он окинул взглядом помещение, где за длинным столом собрались все члены Политбюро.
«Но что это? – его передёрнуло. – Почему во главе стола сидит этот человек?»
– Товарищи, – воскликнул Горбачёв, – что тут делает Ельцин? Мы ведь его исключили!
И тогда со своего места подал голос Александр Яковлев:
– Михаил Сергеевич, это я пригласил Бориса Николаевича на нашу операцию…
– Операцию? – удивился Горбачёв. – Какую операцию?
– Разве ты забыл мартовский Пленум ЦК? – престарелый Громыко покачал головой. – Партия возлагала на тебя надежды, Миша…
– Андрей Андреевич, я думал, вы… умерли! – воскликнул Горбачёв. – Что вы тут делаете?
Бывший министр иностранных дел Советского Союза устало поднялся на ноги и подошёл к своему протеже – Горбачёву:
– Твоё место не за этим столом, а на переднем крае борьбы за коммунизм во всём мире! Уверен, лучше тебя никто не справится с этой задачей! Вперёд, друг мой, – он обернулся и кивнул на дверь, сквозь которую пробивались лучи яркого света. – Там наше будущее!
Горбачёв замер на месте и затрясся, словно в Паркинсоне.
– Товарищи, – тихо сказал Геннадий Янаев, – со мной тоже такое бывает, если вы помните ту пресс-конференцию в МИДе…
– Если он не хочет, так я пойду! – крикнул Ельцин и, пошатываясь из стороны в сторону, двинулся к двери, ведущей в светлое будущее. – Желаю быть первым!
– Михаил Сергеевич, – воскликнул Яковлев. – Я и Шеварднадзе. Ваши товарищи – мы все поддержим вас на этом пути! Вы можете смело идти…
В этот момент Ельцин рухнул на пол, словно подкошенная высокая берёза.
– Крючков мне подставил ногу! – взвыл подвыпивший президент РСФСР. – Чекисты моего деда раскулачили. У Дзержинского руки по локоть в крови! Убрать его с Лубянки!
– Этот человек плохо кончит, – брезгливо поморщился Егор Кузьмич Лигачёв, глядя на то, как Ельцин пытается подняться с пола.
– А кто его из Свердловска вытащил? – усмехнулся Рыжков.
– Признаю свою ошибку, – вздохнул Лигачёв, – энергии в нём много, но она направлена на разрушение! Жалкое зрелище…
Горбачёв, ободрённый словами Яковлева, прихватив красное знамя Победы и провозгласив ускорение, быстро двинулся к дверям, манящим загадочным светом. Двери распахнулись, и он был вынужден зажмуриться. Но вот чья-то рука ласково коснулась его щеки:
– Милый, – прозвучал знакомый голос жены. – Я тебе буду ассистировать… Ничего не бойся.
– Рая, как я рад тебе! – просветлел Горбачёв, с любовью глядя на жену. – Когда тебя нет рядом, я могу работать только на 40% своего интеллектуального потенциала.
Раиса Максимовна протянула мужу белый халат и помогла ему облачиться. Горбачёв взглянул на операционный стол и увидел двух обнажённых женщин. Первая – услаждала взор правильными чертами лица, светлыми голубыми глазами и пышными округлыми формами.
– Миша, – одёрнула мужа ревнивая жена. – Не заглядывайся! Она не так красива, как я!
– Ты для меня единственная женщина в мире… самая красивая… самая умная! У тебя хороший вкус, ты умеешь выбирать наряды и драгоценности… – рассыпался в комплиментах перед женой Горбачёв.
– А как же Маргарет Тэтчер, эта глупая англичанка? – взвизгнула Раиса Максимовна. Вдруг из-за спины Горбачёва раздался громкий пьяный смех.
На уме у Раи тряпки,
Туфли, бантики и шляпки.
А под шляпкой пустота,
Право слово, срамота.
Побагровела первая леди страны и, тяжело дыша, бросила с вызовом мужу:
– Какая наглость! Какая гадость… Ты должен этого Ельцина… выгнать его вон! Иначе… сам знаешь…
– Товарищи, – воскликнул Ельцин в зале заседаний. – Где же «перестройка»? Партии требуется скорейшее обновление. Но вместо этого мы наблюдаем зарождение нового «культа личности»! Культа личности Горбачёва, который не может разобраться со своей женой…
– Борис, ты не прав! – остановил его Егор Лигачёв. – Твои слова – большая политическая ошибка.