За исключением парочки накладок, план А пока работал успешно. Что не могло не радовать, поскольку плана Б у них, вообще-то говоря, не имелось.
В конце мая в половине девятого вечера вполне можно рассчитывать на кое-какой солнечный свет. По крайней мере вчера в это же самое время его было достаточно, когда они вчетвером ехали по точно такому же маршруту, только нагруженные четырьмя лопатами и пустым гробом. Однако сейчас их белый фургон «форд-транзит» мчался по суссекскому загородному шоссе под дождем, моросящим с неба цвета засвеченного негатива.
– Мы уже приехали? – детским голоском пропищал сзади Джош.
– Великий Ум-Га говорит: «Куда бы я ни шел, там я и есть», – отозвался Роббо, который вел машину и был чуточку трезвее остальных.
За последние полтора часа компания уже отметилась в трех пабах, и еще четыре числились в плане дальнейшей поездки, так что Роббо решил ограничиться шанди – смесью пива с лимонадом. Во всяком случае, таковы были его благие намерения, которые, впрочем, не помешали ему урвать пару кружечек чистого биттера «Харви» – как он пояснил, дабы прочистить мозги перед вождением.
– Значит, мы на месте! – обрадовался Джош.
– Ага, и всегда там были.
В свете фар, скользящем по блестящей асфальтовой дороге, что убегала в лесистую даль, выскочил из тьмы и тут же исчез предупреждающий знак с изображением оленя. Затем за окнами мелькнул белый домик.
Майкл, который развалился сзади на коврике из шотландки, используя в качестве подушки крестовой баллонный ключ, всецело предавался неге опьянения.
– Кажца, мне нужно мал-ленько выпить, – объявил он.
Если бы котелок у этого парня еще хоть немного варил, он по выражениям лиц своих товарищей наверняка бы заподозрил неладное. Вообще-то, злостным пьяницей Майкл никогда не был, просто нынешним вечером в упомянутый котелок оказалось влито куда больше кружек пива и стопок водки, нежели ему помнилось, и в куда большем количестве пабов, нежели с его стороны было благоразумно посетить.
Из них шестерых, скорешившихся еще в раннем подростковом возрасте, Майкл Харрисон всегда был прирожденным лидером. Если, как принято говорить, секрет жизни заключается в грамотном выборе родителей, Майкл верно проставил галочки в уйме клеточек. От матери он перенял неоспоримую привлекательность, а от отца – харизму и предпринимательскую жилку, при этом благополучно не унаследовав каких-либо генов саморазрушения, которые в конечном счете и сгубили его папашу.
Когда Майклу исполнилось двенадцать, Том Харрисон свел счеты с жизнью, надышавшись выхлопными газами в гараже собственного дома, и оставил после себя целый шлейф долгов. С тех пор мальчик быстро мужал, помогая матери сводить концы с концами: сначала развозил газеты, а немного повзрослев, брался на каникулах за тяжелую физическую работу. Поэтому он уже с юных лет понимал, как нелегко даются деньги – и как их запросто можно растранжирить, спустить по мелочам.
И теперь, набравшись к двадцати восьми годам жизненного опыта, Харрисон приобрел деловую хватку. Он был умным и порядочным человеком, прирожденным вожаком. Если у него и имелись изъяны, таковые сводились к излишней доверчивости да своеобразному чувству юмора – порой он откровенно перегибал с розыгрышами. Ох, недаром говорят, что как аукнется, так и откликнется. И как раз сегодня вечером для Майкла настал час расплаты за все его многочисленные грубые шуточки.
Однако сам он об этом пока еще даже и не подозревал.
Майкл вновь погрузился в блаженную одурь, предаваясь лишь счастливым мыслям – в основном о своей невесте Эшли. Жизнь была прекрасна. Мать встречалась с хорошим мужиком, младший братишка недавно поступил в университет, младшая сестренка Карли, окончив школу, решила посмотреть мир и отправилась путешествовать по Австралии, а его бизнес сказочно процветал. Но чудеснее всего было то, что через каких-то три дня ему предстояло жениться на девушке, которую он очень любил. Просто боготворил. Ему повезло найти свою половинку, встретить родственную душу.
Эшли.
Счастливый жених не замечал лопаты, брякающей на каждой неровности дороги под парный аккомпанемент гула колес по намокшему асфальту и стука дождя по крыше. Ничего не просекал он и глядя на лица устроившихся рядышком с ним в грузовом отсеке двух друзей, которые, покачиваясь, нестройно подпевали ретрохиту, «Плаванию» Рода Стюарта, доносившемуся из трескучего радиоприемника в кабине. В фургоне пованивало бензином из протекающей канистры.
– Я л-люблю ее. Люблю Эшли, – заплетающимся языком выразил свои чувства Майкл.
– Она потрясающая девушка, – тут же отвлекся от управления Роббо, по обыкновению лебезя перед главарем.
Для него такое поведение было совершенно естественным. Неловкий с женщинами, малость недотепистый, с вечно красной физиономией, прилизанными волосами да растягивающим футболку пивным пузом, Роббо только тем и мог добиться расположения этой сиятельной компании, что усердной демонстрацией собственной полезности. И вот сегодня вечером в кои-то веки он оказался по-настоящему им нужен.
