Ну что, мои дорогие, я имею честь предоставить вам свое творение. Вымученное, выстраданное, но свое. Живое. Эту книгу можно считать первой нормальной повестью, которую я написала.
Здесь вы не найдете рассуждения Коэльо, драмы Достоевского, изящность Ахматовой. Я не претендую на роль безукоризненной писательницы. И все же я рекомендую вам не просто пролистать книгу, а прочитать. Ведь всякий труд должен быть оценен по достоинству.
Вы поймете, почему я пишу это предисловие. Вы поймете, почему я написала эту книгу, как только приступите к прочтению. В этой повести сочетаются юмор и серьезность, позитив и негатив, любовь и холодность. Здесь есть моя героиня и мои мысли.
Мне пришла в голову мысль написать большую повесть совсем недавно. Хотелось создать своих героев-музыкантов, у которых существует прототип в реальной жизни Я решила описать жизнь девушки-продюсера, ведь у музыки женское лицо. Я хотела описать ее путь от простой группы к популярному квартету. Ведь всего этого она добилась сама. И мы все сможем, если только захотим.
Моя героиня влюбляется в солиста известной группы… Вот здесь есть небольшая загвоздка. Мою повесть можно отнести в разряд fan fiction. Я пишу, используя имя группы Tokio Hotel. Это помогает вдохновиться, когда знаешь, что любимые музыканты имеют в твоем воображении свои характеры, свои образы, свое поведение. Кто-то любит вампиров, кто-то – машины, кто-то – футбол. Мы все разные. Если вам что-то не по душе, смотрите на это сквозь пальцы.
Я не стремлюсь написать что-то из ряда вон выходящее: блестящую повесть, отличную драму. Я просто пишу, как чувствую. Немного выдумки – и уже можно гулять по улицам Берлина, играть на сцене, влюбиться и жить только одним человеком. Фантазируйте! Ведь в нас все еще живут дети.
Моя героиня – не отражение меня. Мы разные люди. Не спорю, мне бы хотелось оказаться на ее месте роскошной, веселой и смешной блондинки, но я не стремлюсь к этому. Я не смешиваю жизнь с повестью.
Иногда читать какое-то произведение нас заставляет лишь только ожидание того, что будет в финале. Конец повести – это своеобразная точка. Если вы наберетесь мужества дойти до нее, я буду очень благодарна.
Вы отметите себе, чего хорошего, а чего плохого в моей повести. Я буду ждать вашей критики. Любой отзыв мне будет безумно приятен. Каждое слово я не забуду. Потому что повесть – мое детище. Говорите, что думаете, не размышляйте над тем, обижусь я или нет. Смело говорите, что нравится, что не нравится.
Каждый из нас может стать писателем, достаточно лишь взять бумагу и ручку, кому-то – ноутбук, и только придумать идею. Каждый сможет выразиться, проявить себя, сделать что-то такое, чем бы можно было гордиться и за что переживать. Нужно лишь только верить. Верить в себя и в дело. Все получится, нужно сделать лишь только первый шаг.
– Алло, это Кристен Шварц, я продюсер группы Cinema, звоню Вам насчет фотосессии… Да. Почему? Конечно, сможем. Приеду обязательно, точно. Все отлично, до вечера.
Я бросила серебристую трубку на кресло и в изнеможении посмотрела на себя в зеркало. Меня жутко вымотали эти бесконечные тусовки, звонки, беседы… Но жаловаться на это – сущий пустяк, потому что общение с людьми – это моя работа. Я поправила свои длинные белокурые волосы, накрасила розовые губы прозрачным блеском и подмигнула самой себе ярко-голубым глазом.
– Любимая, ты кофе будешь? – прозвучал из коридора сладостный голос. Голос моего мужа, Эдварда. Мы познакомились с ним при очень необычных обстоятельствах, можно сказать, даже трагичных.
Этот дождь я не забуду никогда. Холодные струи воды хлестали меня, смывая дешевую косметику и путая немытые волосы. Моя серая одежда насквозь промокла, но я не обращала на это внимание. Внизу неприятно визжали сирены, синели яркие огни машин, а по скользкой лестнице неуклюже карабкался толстый негр-полицейский, крича в рупор: «Девушка, немедленно сойдите с карниза! Нет, нет, вниз шагать я не позволю! Эд, сними эту ненормальную, живо!». Я только вздыхала, глядя на эту ненужную суету и уже готова была спрыгнуть вниз, отпустить себя от этой жесткой реальности, как вдруг… Чьи-то теплые руки обхватили мою талию, нос уловил четкий запах бергамота и кедра, приятный баритон прошептал мне в ухо: «Не надо, прошу тебя…» Я обернулась и внимательно посмотрела в эти светло-карие глаза.
– Но я никому не нужна, мне нужно умереть!
– Ты мне нужна, – обхватив мои плечи, сказал Эдвард…
– Нет, спасибо, милый, я уже бегу в редакцию Bravo, у ребят фотосессия назначена на 9 часов. Буду поздно, не волнуйся за меня.
Я подхватила белую маленькую сумку, быстро застегнула свои любимые шпильки, и, набросив на плечи черный пиджак, вышла из комнаты. Навстречу мне бросился мой пятилетний сынишка, кареглазый блондин, Энтони.
– Мамочка, ты уже уходишь? Очень жаль, а то я хотел с тобой хоккей посмотреть сегодня … – мальчик грустно опустил голову и пошаркал ножкой.
– Энтони, извини, дорогой, но мне нужно работать. Сегодня не получится, запиши лучше матч на диск, и мы потом посмотрим, ладно? Ох, совсем забыла, вот, держи, я купила тебе подарочек, как ты и просил, – виновато проговорила я, сев на корточки и смотря мальчику в глаза.
