Утром меня разбудили звуки. Я открыла глаза и минуту недоуменно рассматривала темное полотно крыши, не понимая, куда делся мой белый потолок с глАзками серебристых встроенных ламп. Потом моргнула и вспомнила. Потянулась на своем ложе, расстегнула спальный мешок. И чуть не заорала, увидев мужчину. Он сидел на пятках, неподвижно, как изваяние забытому богу, и смотрел на меня. А после испуга пришло восхищение, потому что я никогда в жизни не видела такого великолепного образца мужской породы. У моего незваного визитера волосы оказались темными, короткие спереди, на висках сбриты рваными линиями и длинные – до плеч – сзади. В сочетании с янтарными, почти золотыми глазами, это выглядело необычно. Мой взгляд метался по лицу: мужественному, с четко очерченными тонкими губами, твердым подбородком и острыми скулами. Нос с легкой горбинкой и пара шрамов над бровью не только не портили этого ильха, но и придавала ему еще больше мужественности. Черная вертикальная полоса пересекала левую щеку, веко и лоб. Обнаженное тело прикрыто лишь набедренной повязкой из куска кожи. На безволосой груди ожерелье из клыков и перьев, красивое и странное. Бронзовая кожа, мощные руки, выгоревшие на солнце волоски на руках и ногах. На шее – широкое черное кольцо из матового камня, похожее на ошейник. Возможно ли, что это означает подчиненное положение данного ильха? Или это лишь украшение?
На вид ильху около тридцати, хотя в этом я могу и ошибаться. И я ни на миг не усомнилась, что это никто иной, как «волк». Золото его радужек было заметно даже под маской.
Я мысленно прокрутила в голове описание мужчины, чтобы не забыть отметить внешнее данный ильха в отчете. Села на постели боком, с трудом удерживаясь от профессионального любопытства и желания потрогать пальцами это скульптурное лицо. Оценить форму черепа, ощупать лицевые кости, изучить мускулы, мышцы, качество кожи! Просто невероятный экземпляр! Но вряд ли это стоить делать прямо сейчас, лучше все же подождать и попытаться наладить контакт.
— Доброе утро, — вежливо поздоровалась я.
Он слегка склонил голову набок, продолжая меня рассматривать.
— Меня зовут Оливия Орвей, — дружелюбно улыбнулась я. — Я антрополог. Ученый, изучающий человекоподобные биологические виды. Наверное, я сказала слишком сложно… — закусила губу, размышляя. И указала на себя. — Я изучаю людей. Таких, как я. Или вы. Понимаете? А вас как зовут? У вас есть имя?
— Человекоподобные виды, — повторил ильх, не моргая глядя на меня. Его тон я расшифровать не смогла. Что было в нем? Насмешка? Непонимание? Просто любопытство? Не ясно. Надо сделать пометку об особенностях голосовых модуляций.
— Да, все верно, — ободрила я, стягивая с плеч ткань спального мешка и приглаживая волосы. — Мы с вами человекоподобные виды. И если вы позволите, я хотела бы рассмотреть вас подробнее… Если это возможно.
Ильх склонил голову на бок. А потом легко выпрямился и снял свою набедренную повязку. Я моргнула. Открыла рот. Закрыла. Сглотнула. И истерически покраснела. Словно не ученый-антрополог, а глупая студентка-первокурсница.
Конечно, от неожиданности, потому что опешила, увидев прямо перед собой гладкий, большой и довольно… э-э красивый мужской орган. Он не был возбужден, но даже в таком виде производил впечатление. Сокрушительное.
— Могу констатировать, что детородные органы также соответствуют человеческим, — глухо пробормотала я, пытаясь отвести взгляд от паха ильха.
— Начи снимать? — прозвучало сверху, и я непонимающе моргнула. С трудом подняла голову.
— Что?
— Начи. — Ильх указал на свою ногу, обмотанную шкурой.
— Обувь, — слабым голосом повторила я.
— Снимать? — темная бровь приподнялась. — Ты хотела меня рассмотреть.
И не дожидаясь ответа, легко наклонился, развязал кожаные шнурки, размотал мех. И снова выпрямился, глядя на меня. Обнаженный. Бронзовый. Совершенный, если не считать многочисленных шрамом на его теле. Я молчала, и ильх сам развернулся, дав мне возможность рассмотреть его сзади. Бронза. Белые росчерки рубцов. Выгоревшие волосы на некоторых местах, там, где у мужчин должны быть волосы... Невероятная спина. Крепкие ягодицы. Развитые мышцы бедер… Ох!
Я сглотнула, а ильх снова развернулся лицом. Стоял, чуть расставив ноги и смотрел, склонив голову. Не шевелясь. Даже не моргая. Статуя, а не человек! Похоже, смущения или неудобства он тоже не испытывал, значит, ходить обнаженным для ильха норма. Впрочем, это я и так поняла, набедренную повязку трудно назвать одеждой. Я указала на кусок кожи, что сейчас лежал на полу.
— Вы всегда надеваете это? Другой одежды нет?
— Еще есть шорас на случай холодов. И теплый шорас, если горы разгневаются.
— Ясно.
Шорас и теплый шорас, так-так. Не мешало бы на них посмотреть. Сдается мне, это тоже шкуры, но интересно, каким видом шитья они уже овладели! Связывают они шкуры или уже сшивают? Энтузиазм исследователя охладил мое женское смущение. Хотя это было непросто. Да, я ученый, но изучаю в основном скелеты, а не столь живое и мощное воплощение мужской силы.
Я откинула спальник и встала, напомнив себе, зачем я здесь.
