Долгожданный отпуск подошел к концу. Увы и ах!
Месяц пролетел так быстро, что Лев перед тем, как ставить будильник на шесть утра, несколько раз проверил, не ошибся ли с датой. Казалось, он что-то напутал, а если не он, то телефон, показывающий не то число. Не может быть такого, что четыре недели пролетели и завтра на работу…
Первые несколько дней отпуска Лева только спал и ел. Через дорогу от его дома находился неплохой кавказский ресторан, и он туда наведывался регулярно. Обедал или ужинал, брал навынос пару блюд, возвращался к себе, дремал, смотрел кино, читал, снова ел, уже разогретое, и опять ложился. Лева ни с кем не общался это время, в том числе с лучшим другом, он копил силы. Впереди – поездка к родственникам! Многочисленным, что естественно для армянина, папа и мама которого родились в больших семьях. Сначала Левон Сарикян должен навестить деда с бабушкой в Волгограде, потом тетку с племянниками в Туапсе, следом папу с мамой в Кисловодске и каким-то чудом успеть проведать брата в Ереване. Остальные члены семьи, естественно, обидятся, но не разорваться же Леве? И так себя не щадил! Семейные застолья хоть и приносили море радости, но и выматывали невероятно. Разговоры, тосты, песни, пляски, горы еды и реки вина, и так каждый день. В поездах и самолетах Лева отдыхал, набираясь сил для следующей встречи с родней.
Он был из династии врачей. Основал ее прадед еще в позапрошлом веке. Он же самому царю-государю Николаю Второму вскрывал фурункул, когда тот прибыл с официальным визитом в Ереван. Сын его образование уже в Советском Союзе получал. В жены взял однокурсницу. У них родилось трое детей, все стали хирургами. Мать Левона – сердечно-сосудистым, чуть ли не первой женщиной – специалистом в этой области. Ее в семье уважали больше, чем других отпрысков. Мальчишки пошли по проторенной дорожке и стали один хирургом-стоматологом, второй – пластическим. Среди армян это самые востребованные специализации. Только младшая дочка прыгнула выше головы.
Пока был жив прадед, а скончался он в возрасте девяноста восьми лет, именно внучку называл своей преемницей и очень ею гордился. Лева тогда был совсем маленьким, но помнил, как старик усаживал его себе на колени и изрекал:
– Этот мальчик станет великим хирургом! Посмотрите на его пальцы!
Так и рос Левончик с этим грузом ответственности. Его судьбу определили еще при рождении. Он сын потомственного хирурга-новатора с идеальными руками. Кем такому становиться? Не сварщиком же?
А Лева хотел именно этого лет, наверное, до восьми. Мужчины в причудливых масках с дышащим огнем аппаратом казались ему то рыцарями-колдунами, то космическими пиратами. Мальчик не мог спокойно пройти мимо стройки, завидев снопы искр, он бросался туда, где производилась сварка, и замирал от восторга. Его за это ругали. И не только родители, но и рабочие на площадке. Твердили, что опасно находиться рядом без специальной одежды. Добавляли, что можно ослепнуть, если долго смотреть на сварку. Но Леву это только подстегивало. Они точно пираты или колдуны, думал он.
– Я стану таким же! – твердил он родителям.
Маме пришлось принять меры. Однажды вечером она взяла сына за руку и повела к строительной площадке, где еще днем варили забор. Трудовая смена уже закончилась, и рабочие расходились. Сварщика же среди них не было.
