Читать онлайн полностью бесплатно Алиса Ганиева - Праздничная гора

Праздничная гора

Алиса Ганиева, молодой прозаик и эссеист, лауреат премии «Дебют» (повесть «Салам тебе, Далгат. »). Новый роман «Праздничная гора» – смотровой глазок в кипучий, пестрый, разрушающийся мир современного Кавказа, в котором реальный ужас соседствует со сказочной мистикой, а политические лозунги с одержимым карнавальным весельем.

Книга издана в 2012 году.


Алиса Ганиева, молодой прозаик и эссеист, лауреат премии «Дебют» (повесть «Салам тебе, Далгат!»).

Новый роман «Праздничная гора» (лонг-лист премии «Национальный бестселлер») – окно в кипучий, пестрый, разноязыкий и, увы, разрушающийся мир. Здесь соседствуют древние языческие обряды и современные ток-шоу, воздают хвалу Аллаху и делятся правилами съема девушек, думают с опаской о завтрашнем дне. Но вдруг стена, граница, разделяющая Россию и Кавказ, возникает взаправду… Власть, правительство – все это исчезает, на улицах спорят о том, кто виноват, поминая давние времена. Только теперь Шамиль, главный герой, начинает осознавать, что до этого толком не знал и не понимал ни своего народа, ни своей родни, ни своей невесты, ни даже самого себя.

Ганиева дает голос таким же молодым, как она. И при всей этнографической, иногда даже слегка утомительной, пестроте образов и речи другой такой честной и полной картины современного Кавказа в современной русской литературе пока нет.

Лиза Биргер. Коммерсант Weekend

Пролог

– Анвар, штопор неси! – весело крикнул Юсуп, взмахнув рукой.

Анвар побежал на кухню и сразу очутился в облаке просеянной муки. Зумруд стояла у стола, перебрасывая сито из одной ладони в другую, и восклицала:

– Ну ты представляешь, Гуля? Со студенческих лет ее знаю, двадцать лет, даже больше, и вся она была такая ироничная, такая, ты знаешь, острая на язык. Муж у нее лет десять назад в религию впал, поэтому она с ним развелась, свою жизнь менять не стала. И тут встречаю ее, а она мне говорит, мол, я, говорит, в хадж ездила. Я так удивилась, не верила долго. С кем, спрашиваю. Да с мужем, говорит, с бывшим.

– Ама-а-ан! – протянула полная Гуля, присаживаясь на стул в своей переливчатой кофте.

– Теперь молится, Уразу{Ураза-байрам – исламский праздник в честь окончания поста в месяц Рамадан (араб.).} держит. Я еще ей шутя посоветовала, мол, выходи теперь за него снова, раз вы так спелись. У него вообще-то уже новая жена и дети, но она может на этот раз и второй женой побыть.

– Вай, живет у нас напротив такая вторая жена, – махнула рукой Гуля. – Или, вернее, четвертая. Русская, ислам приняла, ходит закрытая. Муж на цементно-бетонном кем-то из главных работает. Приезжает к ней по пятницам с охраной. Представляешь? Идешь утром выносить мусор или в магазин, только дверь приоткроешь, а там, на лестнице, уже какой-то амбал стоит, дежурит, дергается на любой скрип. Потом этот, муж то есть, появляется. Только я его ни разу живьем не видела. Но и так понятно, когда он приходит. Она же к его приезду весь подъезд вылизывает…

– Анвар, штопор не в том ящике, – прервала ее Зумруд, мешая тесто. – Да, Гуля, я, честно говоря, не люблю закрытых.

– Слушай, так боюсь я, что моя Патя закроется, – заныла Гуля, разглаживая блестящую юбку и понижая голос. – К ней ведь один наш дальний родственник сватался, очень подозрительный. Без конца указания давал ей, как себя вести. Патя еще Уразу держала, потом в один день домой приходит, когда дождь шел, и плачет. Мне, говорит, вода в уши попала, теперь пост нарушился. Я такая злая стала. Не держи, говорю, Уразу. Попробуй, говорю, увижу тебя в хиджабе!

– И откуда у них такая мода берется? – пожала плечами Гуля.

Анвар схватил штопор и побежал в гостиную. Там над чем-то громко смеялись.

– Как говорится, приснилось аварцу, что его побили, на следующий день лег спать с толпой, – говорил очкастый Керим, пододвигая носатому Юсупу большой бокал.

Разлили кизлярский кагор и стали чокаться. Высокий Юсуп, лысый Керим, коренастый Мага, худощавый Анвар…

– А ты совсем не пьешь, Дибир? – спросил Юсуп у насупленного человека с забинтованным пальцем, до этого почти не встревавшего в разговор.

Тот покачал головой:

– Харам{В шариате запретные действия (араб.).}.

– Напиваться харам, я согласен, а кагор – это песня. Посмотри, какой тут букет, какой вкус. Лечебный напиток! Мне мама в детские годы бузу давала понемножку, для сердца.

Дибир, может, и хотел возразить, но по своему обыкновению промолчал, уставившись на тумбу со стоящим на ней металлическим козлом.

– Помню, – начал Керим, чавкая и поправляя съезжающие на нос очки, – как мы на виноградники ходили работать в советские времена. Поработаем, потом ведро перевернем, бьем, как в барабан, лезгинку танцуем. С нами еще Усман учился, потом его выгнали. Он больше всех выпивал, и сразу давай рубль просить.

– Какой Усман?

– Как какой? – переспросил Керим, орудуя вилкой. – Тот самый, который теперь святым стал, шейх Усман. Его выгнали, он сварщиком работал долго, потом вроде шапки какие-то продавал. А теперь к нему кое-кто за баракатом{Благословение, благодать (араб.).} ходит.

– Вах! – удивился Юсуп.

– «Вах», – сказал Ленин, и все подумали, что он даг, – вставил Керим.

Дибир поднял четырехугольное лицо и заелозил на стуле.

– Ты разве атеист, Керим? – спросил он, кашлянув.

Керим бросил вилку и воздел обе руки вверх:

– Все, все, я шейха не трогаю! Я ему рубль давал.

Анвар засмеялся.

– Знаешь, брат, в тебе такой же иблис{Злой дух, демон (араб.).} сидит, как в заблудших из леса. Вы живете под вечным васвасом{Болезненная подвластность человека злым силам (



Другие книги автора Алиса Ганиева
Ваши рекомендации