Как только городские часы на старой часовне пробили шесть часов утра, и сторож открыл тяжелые ворота городского кладбища, безумная толпа, хлынула внутрь. Люди, утомившиеся многочасовым ожиданием, бестолково забегали по тропинкам наскакивая и сбивая друг друга. Кто-то перескакивал через оградки, чтобы сократить путь между рядами, на ходу читая полустертые надписи на могильных памятниках, кто-то лихорадочно сновал от одной могилки к другой в поисках того единственного захоронения, ради которого и образовалась вся эта кутерьма.
Вдруг со страны ничем не приметного уголка старой части погоста раздался истошный крик:
– Здесь, нашел!
И тут же со всех сторон, отталкивая друг друга, с дикими воплями, люди ринулись на зов. Десятки рук потянулись к простому холмику свежей земли, на которой еще не пожухла трава, выдернутая с корнем, и не примялись несколько небрежно брошенных лап ели.
Обезумевшая толпа накинулась на могилу. Деревянная табличка с именем хозяина отлетела в сторону и с глухим стуком ударилась о железную ограду соседнего захоронения. Скрюченные грязные пальцы с остервенением заскребли по рыхлому песку, перемешанному с глиной, стараясь раскопать могильную яму. Липкие комья земли полетели во все стороны.
Не обращая внимания на удары, грязь, неприятный запах прелой земли, люди лезли по головам и спинам тех, кому повезло оказаться ближе к цели. Каждый хотел дотянуться до заветного бугорка. Чтобы попасть в первые ряды люди не гнушались средствами. В ход шли кулаки, локти, ногти и даже зубы.
В считанные минуты «старатели» добрались до темно-красной крышки лакированного гроба. Несколько человек не сумев удержать собой напирающую толпу, свалились в яму, прямо на вожделенную домовину, и тут же сверху на них отчаянно ругаясь полетели еще десятки страждущих. Образовался тугой клубок из рук, ног, голов, доверху наполнивший двухметровую яму телами живых, с переломанными конечностями. Тот, кто оказался в самом низу отчаянно пытался выбраться из душной тесной ловушки, карабкаясь на поверхность и сдирая пальцы в кровь, по спинам и плечам тех, кто оказался выше и еще умудрялся держаться на ногах. Но этих смельчаков тут же опрокидывали обратно новые ряды наступающих. Более слабых отбрасывали назад в толпу и они, яростно размахивая руками требовали пропустить их обратно. Толпа неистовствовала. Меньше всего живые в эту минуту напоминали живых. Больше похожие на разъяренных потревоженных утренним рассветом зомби, люди рычали, выли, матерились, не стесняясь щипали, пинали и толкали «соперников».
Наконец гроб достали из могилы, и вывернутая с петель крышка шлепнулась в опустевшую яму. Тут же толпа с удвоенной силой набросилась на долгожданный трофей. Тело, выдернутое из гроба, едва тронутое тлением, начали рвать на куски. Каждый мечтал добыть себе хоть маленький палец, хоть клок волос, хоть желтоватый ноготь. Голова трупа, оторванная от тела, покатилась под ноги и люди устремились к ней, вырывая «святую драгоценность» друг у друга с такой яростью, на которую только были способны.
В придорожную пыль полетели кости с ошметками синеватого мяса. Мертвую плоть хватали, пряча в карманы, за пазуху или просто сжимая в кулаке.
Получившие кусочек тела, тут же бросались вон с кладбища, боясь, что добытую с таким трудом реликвию отнимут те, кому не досталось ничего.
В считанные минуты гроб разнесли в щепки, а от тела остался лишь клок светлых волос, застрявший среди травы, да маленькая запонка с отломленной дужкой.
Кладбище опустело, а сторож еще долго не мог прийти в себя от увиденного. Он, с трудом шевеля пересохшими губами, пересказывал жуткую сцену стражам правопорядка, заливая речь водкой и хрустя соленым огурцом, поминутно крякая и тряся жиденькой бороденкой, по которой стекали капли огненной жидкости, вперемешку с соплями и слюнями. И если бы не следы недавней вакханалии, ему с трудом бы поверили, так невероятно было то, что он поведал…
Место события оцепила полиция, но вездесущие журналисты невзирая на запреты умудрялись пролезть через полосатую ленту к зияющей пустотой яме и щелкали камерами фотоаппаратов. Репортеры, расположившись неподалеку вели свои репортажи, перебивая своих конкурентов.
Вся страна, забросив дела, припала к экранам телевизоров, внимая и поражаясь дикости произошедшего. Граждане, с нетерпением ожидали новостей, завидуя тем, кто побывал на месте событий. Потом еще долго люди переговаривались между собой, смакуя версии и строя догадки…
Годом ранее.
День на редкость выдался неудачным – под стать погоде. Хмурые тучи заволокли все небо. Мелкий осенний дождик моросил с утра. Порывы ветра бросали холодные капли прямо в лицо, заставляя прохожих поднимать воротники и плотнее кутаться в теплые плащи.
На душе у Матвея тоже кошки скребли. Где набрать кругленькую сумму, которую он задолжал крупному авторитету с тех пор, как его уволили с работы по сокращению штатов.
Матвей вырос в неполной семье. Отец ушел, когда сыну едва исполнился год, и с тех пор ни показался ни разу. Трудно сказать, жив ли он вообще. Мать горбатилась на двух работах, впрочем, как и большинство женщин их городка. В начале нового века ей наконец улыбнулась удача – в подземном переходе, где она подрабатывала, продавая газеты, после целого дня работы на единственном в городе машиностроительном заводе, к ней подошел пожилой, аккуратно одетый мужчина, с длинной седой бородой и, не глядя, вынув из кармана пару купюр, попросил продать ей вечерний выпуск «Сплетницы» – так называли в народе местную городскую газету. Женщина не удержалась и спросила, как такой элегантный мужчина попал в местную подворотню. Мужчина ухмыльнулся и внимательно поглядев на усталую, но еще довольно молодую женщину ответил:
