Зимний утренний час у реки вдали от города прозрачен, беззвучен и мягок. Сугробы, укутывающие берег и приречные ивы, съедают все звуки почти без остатка, а Волжанск, спрятанный за волжским изгибом, уже пробудившийся и шумный, здесь кажется несуществующим. Кажется, что нет вообще никаких городов – нет и никогда не было, только этот искрящийся снежный тихий мир с остановившейся древней рекой, раскинувшийся вокруг нарядного уютного двухэтажного дома со сложной мгнощипцовой крышей и большими арочными окнами, которые в большинстве своем были темны, и свет горел лишь в нескольких на первом этаже и в одной из больших пристроек. Из трубы пристройки чуть поменьше выматывалась еле заметная струйка дыма. Ожерелья бесчисленных фонарей на стенах дома и вокруг него еще были включены, хотя солнце уже почти наполовину выбралось из-за горизонта, и лишь в тот момент, когда к одинокому дому подкатила машина, бесшумно, точно по волшебству, вынырнувшая из глубин снежного царства, фонари погасли все разом. Ненадолго задержавшись у медленно открывающихся ворот низенькой символической ограды, машина подъехала к зданию и остановилась неподалеку от крыльца. Из машины выбралась закутанная в меха особа средних лет, оглядевшись, сдержанно кивнула мужчине охранного вида, курившему неподалеку, подошла к одному из фонарей и посмотрела на него с той пристальностью, с которой, обычно, смотрят на то, в чем особо не разбираются. Потом повернулась к курящему.
- Вить, а что это у нас опять с освещением? Почему такое позднее отключение?
- А фиг его знает, Регина Васильевна, - простецки отозвался человек. – Они и отключились-то не сами – Сеня сказал, что сейчас вручную отключит – видимо, и отключил.
- Надо же техникам позвонить!
- Сеня – завхоз, пусть он и звонит, - Витя пожал плечами. – Я-то чего? А вы вот опять опоздали! Нас-то за опоздания песочите!
- У меня были дела! – озлилась меховая особа. – И ты за языком-то следи!
- Вот еще! Я всегда говорю то, что думаю! – гордо заявил собеседник.
- И какое это по счету твое место работы?
- Не помню, - Витя равнодушно пожал плечами, - а че? Уволите? Ну пойду куда-нибудь еще. Меня много куда возьмут.
- Подобная самоуверенность еще никого до добра не доводила, - наставительно сообщила Регина Васильевна, поднимаясь по ступенькам, и Витя ухмыльнулся.
- Ну не знаю, меня она даже до вашей теплой постельки довела – и не раз.
- Поговори еще у меня тут! – прошипела меховая особа, открывая дверь под витиеватой вывеской «Тихие Ивы». – Машину лучше загони в гараж!
Она сердито вошла в просторный овальный холл, отделанный резным светлым деревом, с ажурными оградками, окружавшими островки зелени и диванчики, и толстенной деревянной же колонной в центре, вокруг которой спиралью почти до самого потолка извивалась пергола, заплетенная нарядным желто-зеленым бразильским филодендроном. При ее появлении администраторша с закрученными в два узла на макушке светлыми волосами, которая, облокотившись на стойку, почти голова к голове о чем-то говорила с невысоким человеком в белой форме с красной каймой, перегнувшимся ей навстречу, поспешно отпрянула, а ее собеседник только повернул голову, почти не изменив своей позы.
- Доброе утро, Регина Васильевна! Как доехали? Оля говорила, ночью такая буря тут была, почти до четырех утра, они боялись, что что-нибудь снесет, электричество отключится, но ничего, вроде обошлось, и Сеня с утра уже все осмотрел и сказал, что все в порядке.
- Да нет, с дорогой все нормально, да и в городе ночью почти и не дуло, - Регина Васильевна посмотрела на белоформенного человека сурово. – Аркадий Саныч, а вы почему не на своем рабочем месте?
- Потому что на моем рабочем месте никакой работы сейчас нет, - пояснил тот, - а все подготовительные мероприятия мы уже закончили.
- Никого из гостей еще нет на завтраке? – удивилась Регина Васильевна, мазнув взглядом по часам над стойкой.
- Нет, видимо, решили поваляться подольше. Может, тоже не выспались из-за бури.
- Хм, может… Аркадий Саныч, сделаете мне кофе? Вика, никто не выписывался?
- Нет, я вообще сегодня еще никого не видела, - сообщила администраторша. – И никто не звонил, все спокойно… Оля мне смену сдала тоже без происшествий. Все тихо.
- Да, - задумчиво произнес повар, - слишком тихо…
- Что вы имеете в виду, Аркадий Саныч, - спросила меховая особа слегка озадаченно.
- Я просто имел в виду, что очень тихо – вот и все.
- Ладно, я буду у себя в кабинете, - Регина Васильевна, развернувшись, пересекла холл, слыша за спиной возобновившееся приглушенное бормотание, вошла в один из правых коротких коридоров, отперла первую же дверь и, аккуратно повесив на вешалку свою шубу и полюбовавшись ею, пригладила мех на рукавах и села за стол, включив компьютер. Когда она, надев очки, взяла одну из разноцветных папок, в дверь коротко стукнули, и, не дожидаясь разрешения, вошел повар и водрузил на стол крохотную чашечку с дымящейся черной жидкостью.
- Самолично?! – удивленно приподняла тонкие угольные брови Регина Васильевна.
- Просто хотел пройтись, - пояснил Аркадий Саныч. – Вы с Лагодиным разобрались? Я вчера овощи не принял от него, и это уже не первый раз. У нас есть запас, но некоторые позиции вот-вот закончатся. Я ж говорил, зря вы Звонаренко отставку дали! Хоть вы и управляющая, но в подобном вопросе…
