Чти отца своего…
Из Библии
Мой отец был воспитан на коммунистических идеалах гуманизма, добра и справедливости. Будучи партийным руководителем, он все время подражал героям из кинофильмов «Все остается людям», «Дорогой мой человек», «Председатель», чьи образы созданы выдающимися артистами Н. К. Черкасовым, А. В. Баталовым, М. А. Ульяновым. Еще в детстве, когда мне было лет 12, я спросил у отца, бывшего в тот период председателем заводского комитета Кронштадтского ордена Ленина судоремонтного военно-морского завода: «Папа, почему мы столько лет строим коммунизм, а его до сих пор нет?». Он мне ответил: «Понимаешь, сын, только 20 % населения Советского Союза, входящие в КПСС, имеют коммунистическую убежденность, а остальной народ нашей страны — это пока еще малосознательное обычное мещанство. Вот когда победим это мещанство, тогда и будет коммунизм». Тогда я спросил: «А почему существует мещанство?». Отец сказал: «Ответа на этот вопрос пока нет, может быть, ты его когда-нибудь найдешь». Так я впервые услышал слово «мещанство», хотя так и не понял, почему его надо «победить», чтобы наступил коммунизм. Однако название «мещанство» глубоко отложилось в моем еще детском сознании. Вскоре отца сняли с занимаемой им должности, он тогда вновь обмолвился о мещанстве, сожалея, что на все руководящие должности в стране лезут вездесущие мещане-карьеристы и бюрократы с совсем не коммунистическими идеалами, а, наоборот, своекорыстные стяжатели. Когда в 1984 г. я познакомился с книгой доктора философских наук А. И. Новикова «Мещанство и мещане», у меня уже сложилось свое видение мещанства. А. И. Новиков предложил мне на основании собственного подхода написать диссертацию, что и было мной сделано в 2002 году. Мое представление о мещанстве легло в основу лежащей перед вами книги.
Специфика переживаемого Россией с 1991 г. и по наши дни переходного периода возврата от социализма к капитализму, когда в нашей стране проводятся буржуазно-демократические реформы, такова, что проблема существования мещанства не только не потеряла своего значения, но и, наоборот, становится все более актуальной. Возникающие после государственного переворота 1991 г. и развала самого мощного в мире государства — СССР — противоречия, которые коренным образом изменяют имущественные и властные отношения людей, вызывают необходимость уточнения сущности мещанства как сложного духовно-практического феномена. Важно выявить специфику занимаемого им места и соответствующей роли в системе бывшего и нынешнего российского общества для успешного его реформирования. Осуществление по образцу западных капиталистических стран буржуазно-демократических реформ в нашей стране, связанное с возрождением мелкособственнической структуры российского общества, с появлением новых местечковых ролей и функций субъектов, во многом ухудшило, а не улучшило жизнь большинства бывших советских граждан. Так называемые либерально-демократические преобразования России часто сопровождаются ростом коррупции, приводят к ухудшению демографической ситуации в стране, ведут к существенному изменению общественной структуры страны и такого сложного духовно-практического явления, как мещанство, способствуя увеличению преступности.
Понятие «мещанство» требует дополнительного исследования для его уточнения и переосмысления еще и потому, что в последнее время усилившийся рост мещанских настроений заметно воздействует на характер и направленность реформирования не только в российском обществе, но и во всем мире. С ним связаны и увеличение мирового общественного потребления, и всемирный рост коррупции, и подъем национализма, и рост угрозы возникновения ядерной войны, и многие другие проблемы. Поэтому возникает необходимость изучения феномена «мещанство» не только для наилучшего проведения реформ современного российского общества, а и для одновременного устранения «буржуазно-демократических» разрушающих последствий во всем мире. Пока философское понимание мещанства как глобальной социальной общности, связанной с изменениями местной жизнедеятельности людей, в современной международной философской теории отражено весьма поверхностно, что требует его более глубокого исследования и переосмысления. На мой взгляд, в нашем знании о мещанстве недостаточно точно отражен генезис его исторического возникновения, а также эволюция мещанства от сословия к особому социальному слою (страте) современного частного общества.
Объяснение феномена мещанства давно привлекало и привлекает внимание не только философов и представителей социальных наук, но также писателей, политиков, деятелей искусства, воспитателей. Причем актуальной особенностью раскрытия данной темы является то, что духовно-практические изменения в мещанстве, в отличие от других явлений, были впервые замечены и отражены деятелями литературы и искусства, а не науки. Многие выдающиеся классики зарубежной и отечественной литературы: Ж. — Б. Мольер, Д. Дидро, В. Гюго, О. Бальзак, Э. Золя, Г. Гейне, И. В. Гете, М. Пруст, Т. Драйзер, А. С. Грибоедов, А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, И. А. Гончаров, И. С. Тургенев, Ф. М. Достоевский, Л. Н. Толстой, A. Н. Островский, А. П. Чехов, В. В. Маяковский, М. Горький, B. М. Шукшин, Ч. Айтматов, А. И. Солженицын и другие — в той или иной степени описывали различные элементы духовно-практической жизни, присущие мещанству. Так получилось, что художественные образы мещанства, особенно в критически-обличающем значении, опередили его социально-философский анализ. Во многом сложившиеся стереотипы художественно-образного отображения мещан повлияли на практическое восприятие феномена мещанства. Естественно, что такой односторонний, прежде всего критический, подход в определении мещанства не давал подлинного объяснения сущности данного явления.
