Из динамиков корабельной трансляции раздавался ясный и четкий голос давно умершего человека, и шестеро людей, собравшиеся в кают-компании «Ориона» – единственные живые люди на пространстве в несколько сотен световых лет, – внимательно вслушивались в его слова. Кто-то делал это лишь потому, что Оскар Шонберг, владелец «Ориона» и его капитан, ясно дал понять, что желает, дабы все выслушали это сообщение. Карлос Суоми, всегда готовый сцепиться с Шонбергом и собирающийся на днях крупно с ним поспорить, в этом вопросе целиком и полностью разделял мнение начальства. Афина Паулсон, самая независимая из трех женщин, не высказала никаких возражений. Челеста Серветус – возможно, наименее независимая, – сделала несколько несущественных замечаний. А Густав де ла Торре и Барбара Хуртадо, по наблюдениям Суоми, вообще не имели привычки оспаривать решения Шонберга.
Голос умершего человека не был записан, а лишь законсервирован приблизительно пятьсот лет назад по космическому календарю и прошел от системы Охотника, откуда исходил радиосигнал, к нынешнему положению «Ориона» во внутригалактическом пространстве – одиннадцать сотен световых лет от Земли (или пять с половиной недель пути для их корабля). Этот голос принадлежал Иоганну Карлсену, который пятьсот стандартных лет назад повел эскадру в систему Охотника на бой с флотом берсеркеров и вышвырнул их оттуда. Карлсен разгромил основные силы берсеркеров и навсегда подорвал их потенциал в темной туманности под названием Каменная Россыпь.
Большую часть переборок кают-компании занимали видеоэкраны, и когда их использовали по прямому назначению, как в настоящий момент, на экранах появлялось изображение звездного неба, несколько пугающее своей реалистичностью. Суоми знал, куда нужно смотреть, но с расстояния в пятьсот световых лет солнце системы Охотника было едва различимо, если не пользоваться телескопом. А уж о том, чтобы рассмотреть крохотные вспышки космического сражения – они сопровождали слова Карлсена, – и речи быть не могло. Но Суоми предстояло записать слова, звучащие сейчас в кают-компании космической яхты, а Шонбергу – хорошенько над ними подумать. На первый взгляд, эти двое мужчин казались похожими, но Суоми был меньше ростом, вероятно, значительно моложе, и лицо у него было более юное.
– А почему вы уверены, что это действительно голос Карлсена? – спросил наконец Густав де ла Торре, худощавый, темноволосый и даже на вид опасный человек. Они с Шонбергом сидели в мягких креслах, расположенных в противоположных углах небольшой кают-компании. Остальные четверо присутствующих расставили свои кресла по кругу.
– Я слышал его раньше. Эти же самые слова. – Голос Шонберга звучал слишком мягко для такого крупного и крепко сбитого мужчины, но был таким же решительным, как обычно. Его взгляд, как и взгляд Суоми, был прикован к видеоэкрану. Шонберг внимательно слушал Карлсена и изучал звезды. – Во время моего последнего путешествия в систему Охотника, – так же мягко продолжил Шонберг, – примерно пятнадцать стандартных лет назад, я останавливался в этом же районе – только, конечно, на пятнадцать световых лет ближе – и ухитрился поймать этот же самый сигнал. Я слышал эти же слова и некоторые из них записал, точно так же, как это сейчас делает Карлос, – и он кивнул в сторону Суоми.
Карлсен нарушил потрескивающую тишину словами:
«Проверьте внимательно этот люк, если он не задраивается, – я что, должен вам обо всем напоминать?»
Голос был язвительным и запоминающимся, хотя произносимые слова являлись всего лишь обрывками жаргона, – точно так же мог говорить любой командир, проводящий сложную и тяжелую операцию.
– Прислушайтесь, – сказал Шонберг. – Если это не Карлсен, то кто же это может быть? Во всяком случае, когда я вернулся на Землю после последнего путешествия, я проверил исторические записи, сделанные на его флагмане, и убедился, что последовательность совпадает.
Де ла Торре с усмешкой посмотрел на Шонберга.
– Оскар, а у тебя никто не поинтересовался, откуда ты взял записи? Тебе ведь не полагалось тогда быть в этом районе космоса, не так ли? Как и нам не полагается сейчас здесь находиться, а?
– Пфе. Никто и внимания не обратил. В Межзвездном Правительстве – точно никто.
Суоми казалось, что Шонберг и де ла Торре знакомы не слишком давно и знают друг друга не очень хорошо. Похоже, они познакомились на деловой почве, и их свели общие интересы, касающиеся охоты, – эти интересы разделяли еще несколько человек. Во всяком случае, несколько человек на Земле – родной планете всех, кто сейчас находился на корабле.
Снова заговорил Карлсен:
«Говорит главнокомандующий. Кольцо три открыто. Абордажные команды, приступайте к делу».
– Сигнал нисколько не ослабел с тех пор, как я его слышал в прошлый раз, – задумчиво произнес Шонберг. – Значит, на расстоянии ближайших пятнадцати световых лет в сторону системы Охотника все чисто.
Не вставая с кресла, Шонберг включил трехмерную голографическую астрографическую карту и сделал пометку световым карандашом. Степень чистоты пространства между их нынешним местоположением и местом назначения была весьма важным фактором, поскольку, хотя межзвездные сверхсветовые переходы и пролегали вне обычного космического пространства, избежать его влияния было невозможно.
