Снег падал.
Бесшумно ложился на землю огромными хлопьями, а маленькая Вита смотрела на него с крыльца.
Мимо прошла бабушка Герда. Закутавшись в белую шаль, отправилась к сараю закрыть коз.
Снег все летел.
Вита ощутила, как тонкие щупальца стужи потянулись к рукам, обвили ноги. Холодный ветер выпорхнул из-за дальнего леса, накинулся, желая повалить, но, не осилив, зло вцепился в подол льняной юбчонки и подкинул его, обнажив голые коленки. Они тут же посинели.
Из дома вышел дедушка Кай. От него повеяло теплом: жарко растопленной печью, табаком и острой приправой.
– Пойдем. – Тяжелая рука опустилась на Витино плечо. – Нечего тебе на бурю глядеть, а ей на тебя. Властелин Зимы сегодня не в духе.
– Почему он злится, дедушка?
– Своих ищет.
– Своих? – Вита испуганно вздрогнула и неосознанно закрыла ладонями грудь.
– Да. Тех, кто зимой отмечен. У кого в сердце снег, холод и темнота. Нелюдей. Пойдем в дом.
Вита послушалась. От дедушкиных слов стало не по себе. Она ведь тоже отмеченная. Неужели зима пришла за ней? Неужели она такая? Или станет такой? Бессердечной, жестокой служанкой Властелина Зимы…
– Не бойся, – прочитал мысли дедушка. – Не всех он забирает, даже отмеченных. Мы к лесной ведьме ходили, помнишь? Она на тебя защитные чары наложила. Так что пройдет, рассосется еще твоя тьма. Обернется светом, вот увидишь!
К ведьме они давно ходили, Вита и не помнила толком, зачем. Лишь обрывками – зелень, коряги, мох, землянка под еловыми корнями, запах плесени и грибов…
– Кай! Кай! – закричали с улицы.
Запустив в помещение снежный вихрь, ввалились соседи. Тетка Инга и ее муж Раул. Возбужденно замахали руками, загалдели:
– Там такое случилось! Такое!
– Что стряслось? – Кай сурово взглянул на них, жестом велел Вите уйти, но она не ушла, а спряталась за занавеской, укрывшей пологом вход в соседнюю комнату.
– Властелин Зимы Гана забрал! Представляешь?
– И темень с ним. Туда ему и дорога.
Вита полностью разделила отношение деда. Ган был сыном старосты. Высокомерный, жесткий, недружелюбный. Он всегда ее обижал: обзывал «замухрышкой» каждый раз, если представлялась такая возможность.
– Что ты! Староста услышит, оскорбится, злобу затаит! – зашипела тетка Инга, затрясла испуганно кудрявыми волосами.
– Ну и пусть, – отрезал дед. – Раз вырастил звереныша, пусть теперь на себя пеняет. Сколько ему говорили, что зверь твой Ган, отведи его к ведьме, пусть зачарует темную силу, что спит в его душе, а он только отмахивался! Дескать, мы родовитые, знатных кровей, с нами такая напасть не случается. Со всеми случается. Вот и в Гане тьма проросла, зверем его сделала. Оборотнем. Всем оборотням одна дорога…
Вита знала, что дед говорит не про нее.
Про всех, кроме нее.
Но на душе заскреблись кошки. Стало холодно и страшно. Всем одна дорога… Но она ведь тоже оборотень! И это их семейный секрет. Самый большой в мире секрет – ее, дедушкин и бабушкин.
Еще ведьмин.
Пройдет время, и ведьма излечит внучку Кая и Герды от тьмы. Она пообещала. И никто не вспомнит потом. Никто не узнает страшную тайну…
…и не заберет Виту Властелин Зимы!
Никогда.
Пятнадцать лет спустя.
Над Игривицей разразилась буря.
Снег летел, бил в окна белыми плетьми, осыпался на землю искрами. Дикий, колючий, злой. Ветер выл в трубе, запугивал, все пытался прорваться к людям, в тепло, да не выходило у него.
Вита натягивала сапоги. Ежилась под куцым тулупчиком, предвкушая, как схватит за лицо мороз, как ползет под шерстяную юбку, под льняные нательные штаны…
– Куда собралась? – строго спросил дедушка Кай. – В такую-то непогоду?
– Есть хочется.
У Виты живот прирос к спине. Последние дни было слишком холодно и голодно. Запасы почти подточили, а выехать в город не пускала пурга. Так и голодали.
Деревенские в Игривице стойкие. Здесь еды всегда мало, а зимы всегда суровы – привыкли. Но эта вышла из ряда вон. Бесновался Властелин Зимы, буянил, мучил. Так замучил, что совсем обессилели от голода, и Вита решила пойти добыть чего-нибудь. Как периодически втайне от всех добывала.
Дед ее тайну знал.
Раньше ругался, запирал, стращал. Теперь Вита выросла, стала сильная, а дед совсем состарился и ослаб. Не мог уже ей указывать, да и дело такое, понимал, что внучка права. Если еды не добыть, можно не пережить следующий снегопад.
У них осталась последняя коза, и ту наверняка придется забить – заболела. Правда Вита очень не хотела. Говорила, у козы козленок будет, надо оставлять. Лечить надо. Следующего года ведь никто не отменял.
И дед сдался.
Больше не спорил, просил только, чтобы внучка была осторожной, как лиса. Чтобы к дальнему заливу за рыбой ни ногой.
Там ее, конечно, много, рыбы, но на залив прямехонько глядят окна замка Властелина Зимы. Там он, за морем, у самого горизонта обосновался во льдах. И лучше ему на глаза не попадаться.
Особенно таким, как Вита.
Дед и бабушка из дома почти не выходили и не знали, что снег занес все побережье так, что до другой воды не дойти. Один дальний залив и остался. К нему через лес тонкая дорожка протоптана: по ней ведьма ходит. У залива дорожка видна, но только деревенским. Чужак не заметит ее, пропустит, сольется она со снегом, ослепит глаза белыми искрами. А в самом лесу только ведьмин путь и даже от деревенских он надежно спрятан.
