– Убирайся с дороги, ведьма! Не загораживай путь кортежу принца Лусиана!
Возможно, я бы отнеслась к словам вельможи с уважением. Но он вместе с кортежем проезжал через мои владения!
И то, что я ведьма, сути не меняло.
– Чего глаза-то вытаращила, впервые такое великолепие видишь?
Какой наглый тип. А сам на жабу похож. Выпучился на меня, того и гляди, щеки пузырями надует и в болото ускачет…
– Какая же бестолковая! — кожа важного господина позеленела и начала покрываться бородавками. — Какая…ква-ква-кая….Квааааа!
Огромная, пупырчатая как сортовой огурец жаба растерянно озиралась, пытаясь удержаться на дорогом кожаном седле. Оно было до блеска отполировано благородным задом и для несчастного земноводного оказалось скользким, как накатанная ледяная горка. Дорогая одежда уже упала на траву кучкой.
– Ведьма превратила глашатая Тирслея в жабу! — поползло среди конной свиты. На всякий случай, от меня отшатнулись подальше.
А Тирслей все же скатился с лошади и беспомощно смотрел на меня из придорожной лужи. Впрочем, уже спустя минуту жаба почувствовала свою стихию и с восторгом завалилась в грязь, пуская пузыри. Ума у нее меньше, чем у настоящей животины. Та бы сначала подальше от людей ускакала.
– Немедленно верни, как было!
Самый отважный из принцевой свиты подъехал ко мне на великолепном белом коне с отливающей золотом гривой.
– Постараюсь, господин, — кивнула я, — но хочу заметить: вы на территории частного парка, который признан королевским заповедником. Его величество дал моему отцу право распоряжаться этими землями…
– Вот как?
Всадник оказался молодым и самоуверенным. Как все в этом кортеже. Держится в седле как бог коневодства, длинные мускулистые ноги непринужденно охватывают конские бока. Парадный костюм сидит как влитой. Темно-каштановые волосы собраны в хвост. Карие глаза смотрят с насмешливым превосходством.
– Думаю, когда мой отец узнает, как именно ты распоряжаешься этими трущобами, он с удовольствием передаст их кому-нибудь другому. А теперь преврати Тирслея обратно.
Его отец?
Значит, передо мной… то есть надо мной - сам принц Лусиан!
Не очень приятный тип, надо сказать.
– Я верну вашего глашатая, только вначале надо его поймать.
Жаба ловиться не хотела. Целебные грязевые ванны и свежий воздух ей показались куда привлекательнее дворцовых стен и мягких перин.
– Лови его!
– Вон он! Под кустиком!
– Да нет же, это другая жаба, не такая знатная, как наша!
Принц, наверное, уже и не помнил, ради чего потащил свой разряженный кортеж через заповедник моего отца.
– Вот он! — услышала я с трех разных сторон. Столько же здоровенных жаб мне и притащили одновременно.
– И кто из них — Тирслей? — красавчик-принц был обескуражен.
– Может быть даже ни один из них, — сказала я.
– Как же теперь расколдовать нужного? — Лусиан разозлился. — Будешь целовать всех по очереди?
Он успел спешиться и стоял совсем рядом, придерживая коня под уздцы.
– Простите, ваше высочество, но расколдовать могут только губы королевской особы, — парировала я, — так что из нас двоих на роль чудотворца вы больше в этом плане подходите.
– Да как ты смеешь! — в голосе принца почувствовалось пламя, я вспомнила, что нами уже триста лет правят драконы. Если такого разозлить, он спалит мой лес.
Его конь чуть не встал на дыбы, услышав гневные интонации хозяина. Лусиан еле удержал животное.
Я в испуге отшатнулась. И чуть не наступила на очередное земноводное. Сколько их тут развелось, будто мы на болоте а не в парке. Словно все в свиту принца Лусиана собрались.
Жаба заголосила и прыгнула, описав огромную дугу в воздухе. Прислушавшись, я поняла, что это и есть наш потерянный глашатай.
– Вот он! — закричала я, тыкая пальцем в несчастное существо.
Принц оказался проворнее всех. Он выпустил конскую уздечку, сдернул платок с шеи и накинул его на жабу.
– А теперь давай приводи его в прежний вид! — Лусиан брезгливо протягивал мне барахтающийся сверток.
Я бы и рада это сделать. Но… дело в том, что мне даже не очень понятно, как именно я смогла обратить глашатая Тирслея в жабу. Соответственно, и расколдовать его вот так сразу проблематично.
– Проблемы, дочка? — с облегчением я услышала голос отца.
Папа невозмутимо направил свой сучковатый деревянный посох в сторону барахтающейся в руках вельможи шапки. Раздался легкий треск и тут же на руках королевского наследника появился испуганно озирающийся Тирслей. Из одежды на нем был только платок.
Глашатай - мужчина крупный. Поэтому принц такой внезапной и резкой нагрузки не выдержал. Оба с шумом упали в грязь.
Тирслей резво отскочил в сторону, или это Лусиан его скинул. Принц тут же вскочил. С его белоснежного камзола, расшитого золотыми нитями, лилась вода из лужи.
