Если просыпаешься по утрам с сожалением о том, что не умер за ночь, то в какой-то момент жизнь явно свернула не на тот путь.
Открывать глаза с такими тёмными мыслями мне приходилось уже несколько лет, и пора было понять, в чем кроется корень моих проблем и как от них избавиться. Я могла бы поразмышлять над этим волнующий вопросом в тишине и одиночестве, но дело в том, что в доме, где я жила вместе со своей семьёй, тихо и одиноко было очень редко. Детский смех? Шум телевизора? Эмоциональные ссоры?
Ответ неверный.
– Сколько ещё будешь вылёживаться? Мне на работу выходить через десять минут, вставай и корми сестру. Только спит целыми днями, ничего по дому не делает, вот же сволочь!
Мама.
На экране разряженного телефона виднелось время моего запоздалого подъёма. Суббота. Семь часов пятьдесят пять минут.
Волосы – в хвост, ноги – в тапочки, терпение – в кулаки. Нужно просто выждать, перенести, пережить этот кошмар, всего десять минут мучений, а потом она уйдет на несколько часов, а если найдутся какие-то дополнительные дела, то даже на половину дня. Я останусь дома со своей десятилетней сестрой и отцом, и меня не будут осыпать оскорблениями насчёт моей ничтожности, угрозами выгнать из квартиры и предложениями стать достойной и примерной дочерью. В чем-то я, конечно, соглашалась с мамой, например, в девятнадцать лет уже можно жить отдельно. Только вот весь мой доход состоял из скудной студенческой стипендии, поэтому я продолжала, как паразит, по её словам, жить с семьёй и мозолить глаза вместо того, чтобы снять комнату.
Пока мама собиралась в ванной комнате, я проверила новые сообщения. Мой отправленный пост с любимой сценой из «Криминального чтива» подруга игнорировала уже семнадцать часов, и я с разочарованием заглянула в беседу группы. Староста написала, что на следующей неделе будет защита курсовых работ и всем нужно успеть выслать за выходные свои творения научным руководителям. Я с этим заданием успешно справилась пару дней назад и теперь с ужасом ждала рокового дня.
Дверь ванной ударилась о стену, и я выронила телефон от неожиданности. Резкие перемещения мамы по квартире всегда тревожили меня. Быстро затолкав зарядное устройство в розетку и поднявшись с ковра, я вышла из комнаты и тут же столкнулась с этим прожигающим насквозь взглядом.
– К обеду сжаришь сырники, ясно? И убери комнату, нечего быть свиньёй. Если хочешь жить по своим правилам, то проваливай отсюда, никто не держит.
Сколько слов, хотя я не проронила ещё ни одного.
Мама стояла перед зеркалом и рассматривала своё новое ожерелье из синих камней. Она улыбалась, но спокойнее мне от этого не становилось.
Когда я направилась в ванную, меня быстро опередили.
– Куда прёшь! Я ещё не закончила там, нужно было раньше вставать, теперь не лезь. Постоянно под ногами путаешься, как же ты меня задолбала. Хоть бы какой толк от тебя был! Хоть бы раз помогла с чем-нибудь! Только обслуживай вас всех! Ну, ничего, однажды пожалеешь, что так с мамой обращалась.
Если что я и знала в своей жизни, так это то, что на правое ухо я слышала хуже именно из-за этих вечных криков.
Переждать ураган в комнате оказалось лучшим решением. Пока я сидела на диване, поджав ноги к груди и что-то завывая то ли от скуки, то ли от сдавших нервов, передо мной нарисовалась младшая сестра. Она как всегда с интересом наблюдала за мной и молчала. Я бросила на неё гневный взгляд и спросила:
– Чего пялишься?
– А что ты себе под нос бубнишь?
– Прощаюсь с жизнью.
– Не забыла написать предсмертную записку?
– Боюсь, моя жизнь не нуждается в комментариях.
Сестра кивнула, будто именно такой ответ и хотела услышать, и вышла из комнаты, прихватив с собой из шкафа сразу несколько настольных игр. Ещё и поесть не успела, а уже собралась развлекаться. Маму такое положение вещей более чем устраивало. Не устраивала её только я.
– Скажи этой дуре почистить свои ботинки, – мама всегда кричала так громко, чтобы я услышала всё сама. – И пусть, если соизволит выбраться из комнаты и сходить на улицу, выбросит бутылку от моющего средства, мне не в ту сторону.
Все прекрасно знали, что я всегда хожу гулять на выходных, но маму будто не волновала правда, она жила в мире собственных фантазий и питалась ими с наслаждением.
– Хорошо, – просто и безучастно ответил отец из зала.
Когда я подошла ко входной двери взять ботинки, то уловила почти растворившийся в воздухе аромат парфюма. Меня передёрнуло, как будто она стояла рядом и наблюдала за мной, готовая в любой момент повысить голос и облить своей ненавистью.
