1. Глава 1
Даниил
– Хватит рыдать, мамочка, – в сознание прорывается незнакомый женский голос. – Все могло быть гораздо хуже. Главный врач дал добро на перевозку больного, так что вас уже ждут в столичной клинике. Там быстро на ноги поставят. Вот, успокоительного накапала. Надо выпить, вот так, моя хорошая.
Снова проваливаюсь в небытие, вынырнув из которого, различаю голос матери:
– Спасибо огромное, Егор. Теперь на всю жизнь тебе обязана.
– Не за что, Ань, – мягкий, приглушенный мужской голос. – Все будет хорошо, слышишь?
– После такого? – всхлипывает мать. – Как же хочется убить этих тварей! Всех до единого! А ее – в первую очередь! Сука, я знала, что Дане от нее счастья не будет. И все равно, пропустила…
– Тише, Ань. Тише, моя хорошая. Твой сын жив, и это главное. Ты ему нужна спокойная, без истерик. От них толку не будет. Поправится – сам с обидчиками разберется. Хотя, ребята дело это на контроль взяли. У тебя много друзей, и не только в этом городе. Уверен, все поплатятся.
Нет уж, мать, мстить я сам буду. Предвкушение, что сделаю с уродами давало сил к выздоровлению, толкало вперед. Помогало переносить боль.
Я снова проваливаюсь в темный колодец.
– Мамочка, пожалуйста, разреши увидеть брата! Ну пожалуйста, – выныриваю из очередного забытья, услышав голосок Анжелики.
– Ох, ужас какой! Данечка… Это правда она сделала? – тяжко всхлипывает Лика, осторожно пристраиваясь на край больничной койки.
Весь день, как прорвалась через мать в палату, сидит возле моей постели, держит за руку. Вместо того чтобы гордиться ею, как дебил жду другую. Уверен, что Полина не оставит меня. Придет обязательно. Наверное, мать ее не пускает. Собравшись с силами, спрашиваю ее об этом.
– Боже, ты только в себя пришел! Неделю без сознания провалялся! Больше спросить не о чем? Я не хочу, не могу слышать о ней!
– Мать…
– Не было ее! Не приходила. Мне жаль, сынок, – начинает плакать.
Снова благословенная тьма. Потом мучительные размышления, что они с ней сделали? Прошу друга, приехавшего в больницу, узнать. Тревога сжирает. Я не верил, что могут тронуть Полину. Не настолько уроды поехавшие. На меня у Леонида давно зуб был. Свои счеты. Я отказался с ним работать, зато отлично шли дела с его главным конкурентом. Карельский угрожал, требовал, была даже стрелка, на которой представители местной «крыши» решали вопрос. Я был для него костью в горле. Полина, скорее, стала случайной пешкой. Тогда мне так казалось.
Она кричала, молила не трогать меня. Тогда в ее голосе мне чудилось настоящее, проскальзывало истинное отношение.
Впрочем, я был повернут на этой девушке. Не мог судить адекватно.
– Она дома, друг. Все хорошо с ней. С подружкой в кино на днях ездила. Правда, из дома редко выходит. На работе отпуск взяла. Но с ней все хорошо, я у подружек ее выяснял.
Значит, просто не хочет видеть. Продолжает держать дистанцию между нами. Нелегко принять такое. Хочется, чтобы рядом была. Ничего, я потерплю. Подлатают, и снова займусь своей Улиткой. Научу доверию. Мне нравится колючесть и неприступность Полины. Нравится, что не сразу сдается. Самая упрямая девица, из тех что на пути встречались. И самая красивая.
Дальше – тяжелый перелет в столицу, как только дали добро на транспортировку. Столько манипуляций, вертолет специальный. Бесконечная боль. Оказывается, у меня до хера ребер сломано, трещина в позвоночнике. Не считая того, что все мягкие ткани – сплошное месиво. Перелом ключицы, и, самое невыносимое – челюсти. Блядь, из меня настоящую отбивную сделали. Пожалуй, и не хочу, чтобы Полина меня таким видела.
– Что это за город такой, Ань? Нахрена такое наследство? Чуть не угробили парня! – троюродная сестра матери приехала навестить. Насколько понял, приютила семейство в своем большом загородном доме.
– Разберемся, – вздыхает мать. – Разумеется, просто так не оставлю.
– Да туда спецназ нужен. Или сжечь все, к чертовой матери. Ты не думай, я не просто так предлагаю. Связи есть, нужные люди найдутся. Нельзя такое оставлять безнаказанным.
– Там много народу замешано. Кто-то уже в бегах, – неопределенный ответ.
– Ужас. Страшно смотреть… Это чудовищно несправедливо, такой чудесный парень! Ну ничего, главное, Даня жив, выкарабкается.
Подслушиваю короткие разговоры, скрежеща зубами. Мать не должна вмешиваться. С подонками я разберусь сам. Спокойно и без спешки.
Главное – беру с матери клятву, что не тронет Полину. Она соглашается крайне неохотно. Долго не отпускаю ее взгляд. Сканирую до самого нутра. Показываю, что не потерплю лжи и манипуляций. Это мое дело. Я разберусь во всем сам.
У матери везде друзья, родственники, так что в столице разместились с комфортом. Муж Инги занимает высокую правительственную должность. Так что больница, в которую меня устроили – закрытая, ведомственная. Медсестрички как на подбор ангельской внешности, заботливые. Везде все сияет, чистота, комфорт, готовка как в ресторане. Инга старается во всем помочь, мелких устраивает в школу, кружки. Только все равно вижу, как тошно матери. Грызет ненависть на ублюдков. То, что на Полину – еще сильнее, причиняет мне боль. Единственное разногласие между нами. Пусть и поклялась, что лезть не будет, ненависть никуда не деть. Она прорывается, разъедает.
