Глава 1
25 ноября. Москва. Чертаново Южное
Порывы ветра вперемежку с мокрым снегом в считанные минуты накрывали ледяной коркой деревья, столбы с освещением, балконы домов, дороги и неподвижные автомобили.
Несмотря на разбушевавшуюся непогоду, около двухсот человек, мужчин и женщин разных возрастов, толпились возле въезда в открытый гаражный массив, расположившийся рядом с МКАД.
Все эти люди пришли сегодня за своими автомобилями, но уехать не смогли. А те, кому посчастливилось попасть на территорию гаражного массива, так и не сумели оттуда выбраться.
Всё пространство вокруг, включая дорогу, ведущую к ближайшим высотным зданиям, оцепила полиция. То и дело сквозь снег мелькали разноцветные огоньки спецсигналов, а порывы ветра перекрывали отрывистые крики.
Оба входа в массив были заблокированы полицейскими машинами. На все вопросы водителей, полицейские отвечали коротко: Не знаем! Будет дана команда! Ждите!
Между тем на самой территории полицейские опрашивали всех тех владельцев автомобилей, которые оказались заперты после экстренного введения полицией ограничительных мер. Они остались либо в своих гаражах, либо на дорогах, ведущих к выезду.
Возле гаража под номером «736» стоял бело-чёрный микроавтобус с надписью «Экспертиза». Ещё две полицейские машины располагались чуть подальше.
Это был обычный железный гараж с большими железными воротами. Таких здесь имелось около двух тысяч. Одинаковой формы и даже одинакового белого цвета. Не будь табличек с номерами, различить их не было бы никакой возможности.
Створки ворот гаража с номером «736» были настежь распахнуты. Из микроавтобуса то и дело выходили люди в перчатках и заходили в гараж. Потом они выходили обратно и исчезали в микроавтобусе. Шла кропотливая работа. И связана она была с одним из сотрудников полиции Чертаново, который часом ранее был найден мёртвым.
В гараже установили на штативах две видеокамеры. Они снимали каждое движение экспертов.
Возглавлял группу из трёх экспертов майор Евгений Горошин. На нём были джинсы, пуховик, застёгнутый до самого подбородка, вязаная шапочка и резиновые перчатки.
Здесь же находилась молодая женщина лет тридцати одетая в белые кроссовки, обтягивающие синие джинсы и короткую кожаную куртку. Короткие светлые волосы идеально сочетались с парой очаровательных голубых глаз. Красота лица никак не вязалась с прищуренным взглядом и плотно сжатыми губами. Это выражение, присущее только ей, стало причиной полученного прозвища. «Злая старушка» – именно так называли коллеги капитана полиции Еву Старушкину. Именно ей было поручено расследование смерти коллеги.
В центре гаража лежал тепло одетый мужчина с закрытыми глазами. Он словно заснул и вот-вот должен был проснуться. Поверх правого верхнего кармана куртки лежало раскрытое удостоверение сотрудника полиции.
Два эксперта фотографировали его со всех сторон.
Ева стояла в стороне и внимательно наблюдала за действиями экспертов. И больше всего это касалось Горошина. Горошин слыл профессионалом высокого уровня. Она ожидала от него услышать подробности относительно смерти. И это выразилось в коротком вопросе:
– Ну что?
– Не мешай! – отрезал Горошин.
Он достал из кармана телефон, включил видеокамеру и по привычке начал записывать свои наблюдения.
– 25 ноября. 7-45 утра. Южное Чертаново. Гараж номер «736». Найден мёртвый мужчина. Ориентировочно: умер две недели назад.
– Две недели? – переспросила Ева. – Ты только посмотри на него!? Даже признаков разложения не видно. Какие ещё две недели?
Горошина не на шутку разозлило замечания Евы.
– Ты ещё поучи меня как надо работать! Пол из бетона. Температура минусовая. Как в холодильнике лежал. Поэтому и хорошо сохранился. Если понятно, наблюдай молча.
Горошин отвернулся от Евы и направил телефон на две зелёные буквы, которые отчётливо виднелись на стене.
– Место смерти…
– Место убийства! – поправила Ева.
– Я тебе выгоню! – пригрозил Горошин.
– Выгонишь?! Я веду дело. Ты мне подчиняешься.
– Ну, раз так, тогда жди официального заключения…в следующем месяце.
– Молчу я, молчу, – недовольно пробормотала Ева. – Надо просто вещи называть своими именами…
– Я и называю, – Горошин снова сосредоточил внимание на зелёных буквах. – Место смерти! – с некоторым злорадством повторил он. Ева насупилась, но смолчала. – Всё вычищено. Ни единого следа. Никаких следов от взлома тоже не обнаружено. Найдены только эти странные зелёные символы. Они похожи на две латинские буквы: «N» и «S». По месту это всё, что у нас есть. Теперь о жертве, – Горошин направил экран телефона на распростёртое тело. – 38 лет. Мужчина. На груди жертвы найдено раскрытое удостоверение сотрудника полиции на имя майора Григория Владленовича Хайдук. Наш коллега. Работал следователем в полиции Чертаново. Так что, я сам могу его опознать. Подтверждаю! Это действительно майор Хайдук.
Горошин переместился на другую сторону. Один из экспертов в белых перчатках по его знаку, со всех сторон сфотографировал удостоверение.
Горошин наклонился над телом и продолжал снимать на телефон свои наблюдения.
– Одет в тёмный полушубок с высоко поднятым воротником. На голове шапка. Брюки тёплые, зимние, ботинки тоже тёплые зимние. Поза спокойная. Даже безмятежная. Левая рука… – Горошин направил экран телефона на вывернутую ладонь. – Рукав куртки слегка закатан. На запястье видна грубая рваная рана. Рана достаточно глубокая, артерия повреждена. Вокруг раны на запястье большое тёмное пятно. Вероятней всего, кровь жертвы. Пробы взяты. На рукаве куртки поверх раны вплоть до самого плеча видны серые следы от грязи.
