«До свидания ночь. Ты к утру уже так постарела, ты покрылась морщинами первых забот и зевак. Умираешь? Но это не смерть, а свобода от тела.»
Аль Квотион, «Словоточие»
Ночь уже давно вступила в свои права, накрывая землю чёрной мантией, усыпанной мириадами созвездий. Тихая ночь, безлюдное шоссе, умиротворяющее шуршание осенней листвы под шинами автомобиля. Магнитола издавала удовлетворяющие композиции классической скрипки, которая так романтично трогала струны его души. Удовольствие от поездки нарушало лишь навязчивое стаккато из сообщений, которые слала секретарша на его телефон. Работа, забота, всё обычно, всё так привычно и монотонно, всё так надоедливо. Жизнь по плану в ежедневнике, никакого разнообразия, никакого форс-мажора, ибо даже на него Роберт не найдет времени. Его работа – это и есть вся его жизнь.
Он взглянул на часы, что прямо-таки кричали о его финансовом положении, стрелки давно перевалили за полночь. Поездка затянулась. Дорога в Лондон забрала больше времени чем он рассчитывал, всему виной пробитое колесо, к тому же автомеханики уж очень сильно тряслись над его «Мерседесом-Майбахом» S-Класса, в надежде отхватить побольше чаевых от ночного путешественника.
Роберт устал. Долгий рабочий день, плюс запланированная двухчасовая дорога из Саутгемптона в Лондон превратилась во все пять. Из-за надоедливых сообщений, что приходили на телефон он еле плёлся по ночному шоссе. Благо дело, немного расслабляла музыка в комфортном салоне седана, который был частично отделан деревом. Он любил классику, не потому, что в его возрасте уже не положено увлекаться модерном или техно, он всегда предпочитал привычную роскошь чем нынешнее аляповатое искусство. Не то, чтобы Роб был стар, сорок – ещё не старость. В сорок мужчина только начинает жить – так по крайней мере он думал.
Роберт Дайсон – сорок лет, высокий кареглазый шатен с острыми скулами и выразительным подбородком, легкая седина в стильной стрижке, всегда начисто выбрит, но иногда отращивал короткую бородку, которая лишь добавляла выразительности его поистине английским чертам лица. Ас в делах государственной экономики, сделал себе хорошую репутацию на этом поприще. Данная поездка предполагала его участие в международной конференции по внедрению очередной реформы экономики в ближайших государствах, которая должна пройти завтра в «Ланкастер-Хаус», ранее известном, как «Стаффорд-Хаус». Роберт приготовил отличный доклад, для выступления перед международной публикой и, как раз, в данный момент, секретарь вносила последние коррективы и заметки, чем, и отвлекала его от дороги.
Вот и первые форс-мажоры, подтрунил себя Роб: сначала секретарь не успела вовремя внести правки и теперь в спехах причесывает материал, чтобы утром выслать доклад почтой, затем он пробил колесо – чем не жизнь вне плана своего ежедневника. Вполне-таки обычная человеческая суета. Он улыбнулся собственным доводам и это его расслабило.
– Интересно, что еще приготовила мне эта поездка? – произнес он вслух, как ответ на его вопрос смартфон издал очередной короткий сигнал и затих. – Снова разрядился. День явно не мой.
Дайсон потянулся к лежавшему на пассажирском сидении портфелю, доставая зарядное устройство. Он отвлекся всего на секунду, но этого хватило. Глухой толчок в бок и автомобиль занесло. Портфель упал на автомобильный коврик, из него полетели документы, а Роберт уже со всей силы жал на педаль тормоза. Рычаг ручника, выключить магнитолу, аварийка – Роб быстро соображал, что ещё он должен сделать по правилам.
Стресс мешал сосредоточиться, он пришел в себя, когда уже выскочил из машины и поскользнулся на тонком покрове снега. Дайсон оглянулся по сторонам, пытаясь понять откуда взялся снег, и сразу же увидел природную черту, разделяющую всё ещё ярко-цветущую осень, и где белый покров уже успел перекрасить природу в зимние тона. Снег падал и часть его тут же таяла, создавая скользкую кашицу на мокром асфальте, наверное, это и стало первопричиной аварии, но Роберт считал иначе. Он кого-то сбил. Совесть и страх одновременно взывали к его разуму. Как он мог быть на столько беспечным чтобы расслабиться за рулем, да еще и ночью? За плечами больше двадцати лет водительского опыта и все испортил чертов разряженный телефон, хотя нет, не телефон, это он позволил себе вольность, отвлечься от дороги, вот судьба и сыграла с ним в злую шутку.
Тьма ночи сгустилась в одночасье. Тяжелые снежные тучи заслонили полную луну и все небо. Снег покрывал скинутое осенью золото скудным и непостоянным белым покрывалом. Дайсон не спеша шел к месту аварии, в свете задних фар отчетливо виднелись следы заноса на побелевшем шоссе.
