2 января. 6—30 утра.
Обыкновенно в это время, бывшая Страна Советов, всенародно приходит в себя после «встречки» с Новым Годом и застолья с Дедом Морозом.
В этот день я, традиционно, на охоте, ибо не пью.
На автобусной остановке грязный сырой снег и тусклый болезненный фонарь.
Очень хочется спать…
Автобус, подходит быстро, почти пустой. Заляпанный грязью «Луноход-Лиаз».
Рюкзак, ружье в чехле и я, резво загружаемся внутрь. В салоне три полусонных тела, рассеянно пялятся в темные окна.
Оплачиваю «водиле» проезд. Тут же, он гасит в салоне свет.
Я плюхаюсь на драное, но еще мягкое сиденье.
Становится очень уютно, сонно. Тянет спать, опять слипаются веки.
Мелькают разноцветные огоньки на, убого наряженных, ёлках и витражах магазинов…
Я подскакиваю от рева в динамиках «Ace Of Base – Happy Nation», которую врубил приколист-водитель. Он разбудил меня и прочих автобусных экстремистов, игнорирующих новогоднее похмелье, и бессмысленно куда-то прущихся.
Конечная остановка автобуса. Выползаю, зеваю, потягиваюсь.
Всего-то десять километров от города,
но здесь нет назойливой сырости и температура, гораздо, ниже «нуля-имени Цельсия»!
Справа, за черным вывертом леса, уже пробивается наивная дужка зари.
В сером рассвете, я добредаю до окраины села и заползаю в бетонную пустышку, бывшего коровника.
Тут темно, но не дует ветер и не сыплет снег. Лишь намело радиально-косой двухметровый сугроб за стойкой ворот, который приходится обходить. Подсвечиваю фонариком на, скинутые с плеча, рюкзак и ружейный чехол. Вытягиваю из рюкзака маскхалат, накидываю поверх телогрейки и ватных штанов.
Патронов немного. Восемь штук дробовых «номер один» и шесть штук «четыре нуля».
