Читать онлайн полностью бесплатно Соня Рыбкина - Огонь моей души – слова

Огонь моей души – слова

Сборник стихов и прозы поэта Сони Рыбкиной, известной под псевдонимами Соня Мюнцель, Королева Эс. Соня пишет как любовную лирику, так и делится в своих произведениях впечатлениями от жизни, различных фильмов, книг.

© Королева Эс, 2019


ISBN 978-5-4496-4137-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Неси меня, Корабль Любви

по водам Океана Жизни.

2019

В старом доме

Я в старом доме. Предо мной
Разверзлась царственная Прага,
И вечер теплый, как святой,
Идет, не сдерживая шага.
Размытый город, как стекло
В окне распахнутом мерцает,
Sankt Nikolas глядит светло,
И купол сводчатый блистает.
Уходит в городскую синь
Свет фонаря – и в полудреме
Я слышу: тихое «Аминь»
Как будто шепчут в старом доме.
перевод Р.М.Рильке, «Im alten Hause’

Сердцебиенье

Изгибы тел и полукруги бедер

Я изучаю вдоль и поперек. В любви к тебе, в пьянящей несвободе

Меня найдет однажды Рагнарек.

И белой ночью, петербургской, летней

Он позовет, ступая на порог.

Я поцелую острые колени – Единство рук, сплетенье слов и ног

Есть дикое, оправданное счастье

И жажда быть, и тишина вокруг. И нитка поцелуев на запястье, Слиянье тел, слиянье губ и букв —

Пусть будет так. При свете наготы

В ее открытом, смелом откровеньи

Есть только мы – небесные цветы – И наше – на двоих – сердцебиенье.

Ассоль

Бывал ли ты, мечтатель юный, В долине, сотканной из грез, Где ночью тихой и безлунной

Рассыпано рукой Фортуны

На небе ожерелье звезд?

Бывал ли ты, мой юный друг, В уютной маленькой Каперне

Под городком чудесным Лисс?

Хозяин там любой таверны

Готов твой выполнить каприз. Готов он и рассказ мудреный

Налить в пустеющий стакан, И ты, нектаром напоенный, Сказаньем дивным упоенный, От счастья бешеного пьян.

«Послушай, друг, рассказ мой чудный, Легенду давешних времен; Но не идальго безрассудный, Не леди в трауре о нем, Не город, выжженный огнем, Не лица праздничные в масках

Герои этой дивной сказки, А лишь сплетенье двух имен, Двух рук, двух душ, судьбы сплетенье, Как поцелуй-прикосновенье, Амура нежного завет

И нежной девочки портрет.

Скажи мне, друг, слыхал ли ты, Как на дороге в день безликий

Ей встретился чудной старик?

Он баловался чудесами, Волшебник, толкователь книг, Он был придумщиком великим, И посулил он ей мечты; Он предсказал: „Под парусами, Алее крови, ярче дня, Прибудет принц – герой из сказки

(Точеный стан и профиль царский),

Придет – и заберет тебя“.

Шли годы. Девочка росла, И вера в чудо в ней окрепла; Она ждала с попутным ветром

Алее крови паруса. Мечты подруг ей заменили, Как заменили целый свет, От всех несчастий оградили, От мелких тягот, горьких бед,

И ей надежду подарили, Амура нежного завет».


Ты слушай, юноша печальный, Рассказ правдивый и прямой

Про расшумевшийся прибой, Про берег низкий и песчаный, Целуемый ласковой волной, Про свет морской воды хрустальной; Про то, что было не с тобой.

«И вот однажды, ясным днем,

В сосновой роще, в полдень жаркий

Ассоль, задумавшись о нем

(Точеный стан и профиль царский),

Заснула. Грей, а с ним – слуга

В чудесном были настроеньи,

По склону шли, и вдруг – она!

Лежит, прекрасна и скромна,

Сама – не явь, но сновиденье; Пастушка? Фрейлина? Княжна?

И вот уже его рука

Ее руки коснулась нежно,

И в обольстительной надежде,

Кольцо ей на руку надев,

Он поспешил сюда, в таверну

В уютной маленькой Каперне,

Услышать и узнать о ней: Прелестней нимф и краше фей.


И он узнал – о предсказаньи,

Мечте и вере в чудеса,

И вместо страстного признанья

Ее заветное желанье

Решил исполнить. Паруса

Алее крови, жарче дня

Он приобрел для корабля. Ассоль уже домой вернулась; В мечтах она, кольцом любуясь,

К окну резному подошла, И вдруг – корабль! Яркий, алый,

Вдали – пылающим огнем; И радость сердце обожгла, Ассоль навстречу побежала.

Как долго грезила о нем,

Как ослепительно мечтала,

И вот он – здесь. Сошел в ладью,

И к ней плывет, и тянет руки,

Сильнее зависти, разлуки,

– Моя? – Твоя! – Любим? – Люблю!..

Я вижу, верно, друг мой юный, Ты погрустнел, затосковал; Плесну еще напиток чудный

Я в твой мерцающий бокал».

Людвиг

Так расстаются – в темноте, Не помня слов, себя – не помня; Опять – не Вы, опять – не те!

Одна – среди толпы безмолвной. Король, страданьем напоенный,

Вы вспоминали обо мне?

Вы вспоминали ипподром

И тихий, сказочный Бад-Ишль?

Как греза, как далекий сон,

Вы поклонились мне – и вышли, И губы Ваши пахли вишней, И Вам к лицу был царский трон.

Теперь Вы – узник белых замков, Валькирий, зигфридов, богов, И я сама, как арестантка, Среди – чужих, среди – врагов, Вся – в блеске царственных оков, Ах, власть! Прелестная приманка!

Я Вам ни разу не лгала.

И память, горькая, как вето, Во всех старинных зеркалах, Во всех нарушенных запретах. И горький стон: «Елизавета!»

Доносит мне ночная мгла.

Вольно!

Я – полюбила. Я – пропала. Ах, мама! Снится без конца. Так далеко! И так мне мало

Черт вожделенного лица.

Что делать, мама? Я – пропала!

Нет, быть не может! Я – люблю?

Как крепость каменная, пала

И о прощении молю.

Как я жила! Беды не знала, Не знала пагубных утех, А, полюбив, – затосковала. Как горько, мама! Сладок грех!

Ах, мама! Тягостно и больно – Моей печали нет конца. Я жду, когда он скажет: «Вольно!»

С прелестным взглядом наглеца.

Книжное

Когда июль становится лучом

И спелым персиком ложится мне на губы, Я с полки достаю солидный том, Покрытый пылью, словно сладкой пудрой.

И я смотрю, как между книжных строк

Гуляет рыцарь, бюргер и вельможа, И льется слов изысканный поток, И я сама – среди толпы прохожих.



Ваши рекомендации