Поля и Ваня
Ваня жил с мамой, папой и кошкой Ириской в доме с окнами на листья и обрывок неба. Небо было белое, серое, а иногда, когда Ваня долго не мог уснуть, даже черное.
Поля жила с мамой, папой, бабушкой и собакой Рыжкой в другом доме с окнами на желтую горку, качели, озеро и собак. А на руках у мамы можно было увидеть еще и лес.
Мамы ходили друг к другу в гости, пили невкусный горький кофе, смеялись и уговаривали Полю и Ваню играть вместе.
Поля старше на три месяца, но первый зуб вылез у Вани. Зато Поля первая научилась много говорить и громко петь.
Когда Поля была маленькая, она думала, что кроме мамы, ей никто на свете не нужен. Поэтому, когда Ваня приходил в гости, она залезала к маме на руки и утыкалась носом в ее шею.
Когда Ваня был маленький, Поля его била книжками по голове. Потом Ваня подрос и научился таскать Полю за волосы.
Их мамы упорно хотели, чтобы Поля и Ваня дружили, но как дружить, Поля и Ваня не знали. Поэтому продолжали вырывать друг другу волосы.
Когда мамы не пили кофе, они гуляли все вместе. Подолгу. Для долгих прогулок Поля получила новую коляску, а Ваня рюкзак-переноску.
Это несправедливо. Каждый знает, что рюкзак лучше коляски, а коляска лучше рюкзака. И каждый хотел занять место другого. Ваня молчал и ждал, пока догадаются. Поля кричала и возмущалась. Догадались поздно. Но, наконец, поменяли детей местами. Ваня ехал в коляске, а Поля – в рюкзаке.
Ване в коляске понравилось. Поля продолжала кричать. Она боялась, что новая коляска теперь будет Ванина насовсем. Но мамы потом поменялись обратно. И больше далеко не гуляли.
Ваня всегда знал, чего хочет. А Поля всегда сомневалась.
Когда Поля и Ваня были маленькие, им не нравился снег. Мамы надевали на них толстые комбинезоны. В толстых комбинезонах ходить трудно, хотя и мягко подать. Еще снег мешал залезать на горку и на качели.
Мамы зимой тоже долго гулять не любят.
– Пойдем домой, – сказала мама Вани, и Ваня с готовностью поковылял к подъезду.
– Пойдем к Ване, – сказала мама Поли, и Поля заорала.
Падать Поле надоело. Домой не хочется. Делать нечего – надо орать. А мама целует в нос и на руках несет в подъезд. И это даже приятно. Но обидно. Потому что опять все решили за Полю. Никто и не подумал ее спросить.
Дома Ваня решил Полю утешить. Принес фото в рамке. Показал – на фото мама.
Поля орет.
Ваня нашел пульт и включил мультики.
Поля орет.
Ваня принес мячик.
Поля мячик выкидывает и орет.
Ваня принес машинку.
Поля продолжает орать. Терпение Вани закончилось, и он стукнул Полю машинкой по голове. Поля от неожиданности на секунду замолчала, но потом заорала еще сильнее.
Из кухни прибежала Ванина мама и принесла теплое молоко. Это всех спасло. Наевшись, Поля умолкла. И начала копаться в Ваниных игрушках. И он даже ей все разрешал.
Но потом мамы перестали ходить в гости и пить кофе. Ваня скучал. Но об этом никто не знал, ведь говорить он еще не умел. А Поля твердо верила, что на одной из скамеек Москвы ее всегда ждет Ваня. Надо только найти эту скамейку. Но потом забылось и это.
Прошло время… прошел синяк на коленке от железного люка, не замеченного под теплой лужей, прошла обида за некупленное мороженое, прошла ангина после, наконец, купленного мороженого, и вот однажды мама сказала Ване, что скоро он пойдет в садик.
Ваня
Сначала Ване в садике даже понравилось.
Утром они с мамой, опаздывая, выскочили из подъезда. Было еще рано. Осень уже наступила, но было по-летнему тепло. Пахло мокрым асфальтом.
Они перешли дорогу, прошли сквозь детский парк с качелями и горками, завернули в железные ворота и увидели невысокий дом. Стены оранжевые, крыша синяя, окна желтые.
Ваня с мамой поднялись на второй этаж и оказались в длинном коридоре с разноцветными шкафчиками.
На лавках вдоль шкафчиков сидели дети. У каждого в ногах копошилось по маме или бабушке.
Ваня тоже сел на лавку и вытянул ноги, хотя уже давно обувался сам. Пока мама надевала ему сандалики, он рассматривал других ребят. Их тут было так же много как на площадке во дворе. И почти так же много, как в поликлинике. Они смотрели на Ваню с любопытством. Его никто не знал. Он был новенький.
Потом дальняя дверь открылась и на пороге возникла женщина. Еще не седая, но такая же пухлая, как бабушка.
Женщина с улыбкой со всеми поздоровалась и подошла к маме. Они недолго о чем-то говорили, время от времени ласково посматривая на Ваню. Затем мама поцеловала его в обе щеки и вручила пухлой женщине, похожей на бабушку.
За дверью, куда один за другим исчезали переобутые дети, оказалась большая комната, полная игрушек.
Вот с этой самой минуты все пошло не так. Поиграть Ване не дали. Его усадили за маленький столик рядом с девочкой с косичками. Напротив не сводили с него глаз одинаковые до царапины на лбу близнецы.
– Тебя как зовут? – вежливо поинтересовалась девочка с косичками. Ваня представился.
– Хорошо, – кивнула девочка. – А меня Поля. Это, – она небрежно махнула в сторону близнецов, – Никита и Данила, – не уточнив, кто из них кто.
Проворная старушка с белом чепчике, из-под которого торчал седой хвостик, поставила перед Ваней тарелку с манной кашей, в сердцевине которой, превращаясь в желтую лужицу, таяло масло. В обычной жизни Ваня кашу любил. Даже очень любил. Но в обычной жизни он ел космическую кашу со звездами. В этой каше звезд не было. Только масло.
