Глава 1
– Ну что там, – спросил, вставляя в автоматный магазин патроны, Ибрагим.
Он сидел на полу в углу комнаты, подобрав под себя ноги. При каждом движении, когда он протягивал правую руку за очередной горстью патронов, что лежали в небольшой серой сумочке рядом, и, помогая большим пальцем левой руки, поочередно загонял их в магазин, длинная густая борода его слегка колыхалась. Было видно, что он особо не задумывается над тем, что делает. Его пальцы работали ловко и бессознательно. За долгие годы военных действий и партизанской войны, процесс заряжания оружия, равно как и многое другое на войне, был доведен у него до автоматизма. Он был в боевой экипировке, и все кармашки на его разгрузке уже были полны заряженными магазинами.
Ибрагим и его товарищи знали, как быстро и неожиданно патроны кончаются во время боя, и поэтому всегда держали в домах, где они останавливались на ночлег, дополнительные боеприпасы и оружие. И теперь они их достали и готовились отразить атаку.
В комнате лишь слышались щелчки вставляемых в «рожки» патронов. С улицы глухо доносились звуки боевой техники и суетливые окрики военных. Где-то неподалеку лаяла чья – то собака.
– Ничего особенного, – ответил здоровенный Саид, украдкой, левой рукой отодвинув край занавески, выглядывая во внутренний двор из окна холла, где они находились, через еще одно параллельное окно в маленькой прихожей. В опущенной правой руке он держал автомат.
Фундамент дома, в котором они укрывались, был на метр выше уровня земли, и поэтому они могли свободно видеть технику, которая занимала позиции за невысокой кирпичной оградой, что шла по обе стороны от ворот.
– Бедняги, – добавил он, продолжая пристально разглядывать картину за окном, – все еще суетятся, как будто наша смерть обессмертит их самих.
До рассвета оставалось менее двух часов. Полумесяц тускло освещал прохладное осеннее небо. На танках и бэтээрах были установлены прожектора, обращенные на заблокированный дом. Весь квартал в этот момент был оцеплен русскими солдатами и группой огневого взвода чеченской полиции (которая тогда еще называлась милицией) из местного районного отдела.
В этот момент с улицы через громкоговоритель послышалось: «Вы окружены! Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками. В случае оказания сопротивления все вы будете уничтожены! Повторяю, бросайте оружие и выходите с поднятыми руками! Дом окружен. Сдавайтесь!».
Тем временем, пока голос через репродуктор повторял требование сложить оружие и сдаться, Ибрагим отложил последний заправленный патронами магазин в сторонку и, прислонившись спиной к стене, сказал:
– Сейчас, ты только погоди немного.
– Что-то Мурад долго, – вздохнул Саид, отходя от окна. – Ведь они сейчас начнут штурм.
– Он все слышит… Но хорошо бы ему поторопиться, – спокойно произнес Ибрагим. А потом, немного помолчав, сказал: – Саид, значит, это наш последний день в этом мире?
– Думаю, что так, – ответил тот, опускаясь рядом с Ибрагимом на пол.
– Все эти годы мы жили, почти каждый день считая своим последним. И вот сегодняшний, видимо, нас не обманет.
– Ну и как ты себя чувствуешь, имея такое убеждение? – спросил Саид.
– Надеюсь, что наконец-то отдохну, что сегодня я наконец возьму вечный отпуск от этой жизни, – ответил Ибрагим, с усталой задумчивостью глядя перед собой.
– Да, конечно, было сложно, но все же, в этой сложности была и радость. Всего этого больше не будет, и это немного печалит душу.
– Но зато там, – сказал Ибрагим, – душа не будет знать печали… По крайней мере, будем на это надеяться.
– Но там не будет радости борьбы, что мы ощущали в сложностях испытаний.
– Хватит сложностей, Саид, довольно. Там должно быть лучше. И там мы наконец встретимся с нашими братьями, – в отрешенной задумчивости произнеся эти слова, Ибрагим неспешно вынул из небольшого карманчика на разгрузке маленький экземпляр Корана в кожаном переплете, раскрыл его и, проведя левой рукой по своей густой и длинной бороде, как бы выравнивая и расчесывая ее, стал сосредоточенно, неспешно шевеля губами, беззвучно читать. Луч прожектора, рассеянный двумя тонкими занавесками на окнах, позволял различать буквы и слова Священного текста.
__________
Тем временем за дверью в соседней комнате их командир Мурад прощался со своей женой Аминой и двухлетним сыном.
Мурад, – командир юго – западного фронта Чечни, – вместе с товарищами пришел в этот дом на окраине предгорного селения Ассиновск, что находится в зоне его действий, лишь пару часов назад, чтобы повидаться с супругой и ребенком. Они встречались, по возможности, раз в месяц или два. Амину с сыном сюда, из соседнего села, где она жила с матерью, привез боец джамаата1 Мурада, который действовал на равнине. За ним спецслужбами с недавних пор было установлено наблюдение, в надежде, что он наконец выведет их на своего амира2.
В момент, когда он, доставив в нужный адрес семью Мурада, ехал обратно, его попытались задержать на выезде из села. Но он, в последний момент, чтобы не даться во вражеские руки живым, произвел самоподрыв, выдернув чеку небольшой самодельной гранаты «хаттабка», которая на подобный случай была прикреплена у него под левой мышкой, ближе к сердцу. Он погиб сразу, а двое спецназовцев получили ранения.
