Обеденный перерыв был в самом разгаре. Столовые приборы звонко стучали о тарелки, голоса и смех множества сотрудников института сливались в неясный гул. В этом шуме Юля едва слышала сидящую рядом Ритку. Подруга с чудовищной скоростью сметала с блюдца эклеры, не забывая делиться последними новостями:
– Утром споткнулась о провод термостата, и грохнула весь штатив, двадцать пробирок – вдребезги! Мокрица полчаса орал! Истерик! Светка, та, кривоногая, из лаборатории этологии, в третий раз разводится! У программистов новый… Эй, ты где витаешь? – Ритка толкнула Юлю локтем.
– Что? – рассеянно спросила Юля, продолжая коситься влево.
Ритка проследила за Юлиным взглядом. За соседним столом обедали ребята из лаборатории этологии. Один из них, молодой человек в пиджаке, со стянутыми в густой хвост волосами, посматривал на Юлю и широко улыбался.
– Олег Лисицын, – хитро улыбнулась Ритка. – А он ничего, интеллигентный, умный. Говорят, на виолончели играет в свободное время… Тихий такой. Только это напускное. Мне Светка по секрету шепнула, а она в поведении позвоночных знает толк. Лисицын – оборотень!
– Оборотень? – прыснула Юля. – Рит, ты телевизор поменьше смотри!
– Не веришь? – возмутилась Ритка. – А помнишь Веру Киселеву из бухгалтерии, с которой ты на новогоднем корпоративе поссорилась? Она с Лисицыным встречалась! Началось как обычно: цветы, свидания после работы, на людях нежные объятья и поцелуйчики. Съехались они буквально через неделю! И сразу после этого Вера пропала. Светка рассказала: к Вере в гости двоюродный брат приехал, а Лисицын приревновал к нему и Веру сожрал!
– Рит, что ты городишь! У Вериной бабушки инсульт случился. Вера и переехала в Калининград за ней ухаживать.
– В Калининград, конечно, – хмыкнула Ритка. – Ну, мое дело тебя предупредить! – Ритка взяла пустое блюдце из-под эклеров и понесла на мойку.
