Нью-Мексико, 1880 год. Западные земли Нового Света все еще считаются полудиким фронтиром, а сама «Земля Очарования» полнится самыми странными типами: наемники, бандиты, контрабандисты… Знакомо? Пожалуй, да – по учебникам истории, фильмам и книгам, коих сотни. Только мир под обложкой этой истории словно бы сдвинулся – едва приметно, на пару градусов. Кроме индейцев, Новый Свет населяют загадочные «дети дерев и трав», утэвво – народ с кожей, отливающей оливковой зеленью, и прозрачными яркими глазами, недружественный народ колдунов и коварных воинов, а магия и колдовство индейских шаманов не остается слухами и сказками: она облечена страшноватой плотью правды.
Мир сдвинулся – и поэтому эта вселенная носит название «Мира Точек Бифуркации». Попробуй расплети, что в ней иначе, чем в нашем мире?
Одно-единственное решение может изменить всю историю. Да, в этом мире прославленный Сэм Кольт выпускал все модели своего оружия в те же самые годы, что и в реальной истории, паровозы и поезда добрались до всех тех же городов в то же самое время, и города, которые закладывались в эпоху освоения фронтира, были основаны дата в дату с реальными городами из настоящей истории.
Только вот здесь все еще живы бизоны, великий вождь Сидящий Бык не поднимет индейского восстания, и в Америке никогда не будет резерваций. Ни индейских, ни утэввских. Впрочем, до них еще и так далеко – опасные утэвво и не менее опасные индейцы вольно кочуют по полупустым прериям, потомки белых переселенцев строят города и осваивают эти просторы, люди ругаются, мирятся, мстят, дружат, любят или ссорятся насмерть… а древние духи взирают из ночной тьмы на тех, кто рискнул просить их помощи.
«Bifurcatoin points» – серия альтернативных историко-мистических и приключенческих произведений, и перед вами – одно из них.
Это Нью-Мексико, 1880 год; Дэф О’Нил и его друзья идут к своей мечте: чтоб их город и земли вокруг могли жить спокойно. Но не всем это по нраву, впрочем. Здесь начинается эта короткая история;
«Обмен» входит как составная часть в роман «Нью-Мексико. Ветер Границы», и как самостоятельное произведение номинировался на Международную Премию «Кубок Брэдбери-2022», по итогам Премии вошел в сборник лучших произведений.
– Джейк, мать твою! Какого черта… какого? Ты что, повернулся к выходу спиной, а? Тоже мне, второй Хиккок>1, да чтоб это… черт, Джейк, не вздумай подыхать, эй! – обрывки фраз долетали до раненого, как через тяжелое ватное одеяло – приглушенно, размыто. Даже если бы и хотел, Джейк не мог найти в себе сил, чтоб хоть как-то отозваться – дышать и то получалось с огромным трудом, точно лёгкие обложило свинцом, при том расплавленным. Раны горели, вдох за вдохом выталкивая кровь прочь, и точно жизнь уходила из тела с каждой каплей.
Выглядел Джейк ужасно – белый, как простыня, светлые волосы слиплись, пропитавшись ледяным потом, и грудь залита кровью, да так, что не разберёшь толком, куда именно угодила пуля… Точнее, пули. А, нет – разберёшь: черно-красные, раны цвели на белой ткани рубашки ярко и страшно – слева под ключицей, с разницей в пару дюймов: одна повыше, под самой костью, вторая чуть пониже… Некстати подумалось – какой меткий засранец этот Эдс!
Дэф склонился над товарищем, ловя вдруг изменившееся дыхание и с ужасом ожидая знакомого короткого хрипа – а за ним тишины. Но нет – Джейк, кажется, даже пришел в себя. С трудом разлепил веки – бледное лицо исказила гримаса боли, впрочем, было бы чему удивляться. Уж чему изумляться, так это выражению неприкрытого отчаяния. Не страха, нет – отчаяния. И растерянности – такой неожиданной и сокрушающей, что делалось жутко.
– Я не хочу умирать, – вот и все, что Джейк сумел сказать, пусть еле слышно, но неожиданно очень четко. Дэф вздрогнул.
Джейк дернулся, вцепился окровавленной рукой в ладонь друга – изо всех сил, точно надеясь, что от этого может зависеть, выживет он или нет, и повторил:
– Не хочу умирать…
Что сказать в ответ? Есть ли вообще смысл говорить хоть что-то? Прямо сейчас друг умирает на твоих руках – а сделать… Можно ли хоть что-то сделать?! Дэф коротко выдохнул сквозь зубы, выдернул из судорожно сжавшихся пальцев руку – и быстро, резким росчерком мазнул себе по лицу: оставил две ярко-красные полосы на правой скуле. Ровно так, как когда-то, ещё в детстве, изображая индейца-навахо, он рисовал такие же полосы – только тогда на пальцах была краска, а не кровь. Красная и белая краска… Сейчас осталось только красное.
Джейк снова дернулся, хрипло застонал – перед глазами у него мутилось, и если Дэфа, сделавшегося в один миг похожим на того самого мальчишку, с которым Джейк лет семь назад познакомился, он ещё успел разглядеть, то вот услышать сказанное им – уже нет:
– Только попробуй сдохнуть, Джейки. Только попробуй! – против воли голос всё-таки дрогнул, хоть и еле заметно.
Раненый обмяк, теряя сознание, но дыхание его, хоть и поверхностное, слабое, не погасло, а даже как будто чуть выровнялось.
