Плач послышался, когда Рей почти миновал кусты. Он натянул поводья, останавливая жеребца, и поднял правую руку. Вышколенная стража мгновенно встала. В наступившей тишине стало слышно фырканье коней и позвякивание сбруи.
Звук повторился. Плакал ребенок, маленький, неподалеку.
– Ксавье! – велел Рей. – Проверь!
Окликнутый воин завернул коня и поскакал к кустам. Возле них он соскочил на траву, заученным движением вытащил из ножен меч. После того, как Ксавье скрылся в чаще, оставшиеся стражники тронули бока коней каблуками и в считанные мгновения окружили наместника, закрыв его от стрел. Рей покосился, но промолчал. Не смысла сердиться: охрана делает свою работу.
Ксавье вернулся скоро. Меч его покоился в ножнах, а в руках воин держал, прижимая к груди, белый сверток. Взобравшись в седло, он поскакал к отряду. Когда он приблизился, стража расступилась.
– Вот, милорд! – сказал Ксавье, подъехав.
Рей склонился. В руках воина, завернутый в пеленки, лежал ребенок примерно годовалого возраста, розовощекий и круглолицый. Увидев склонившиеся над ним лица, он сморщился и захныкал.
– Есть хочет! – сказал Ксавье. – И пеленки мокрые. Это девочка.
– Она была одна? – удивился Рей.
– Нет, милорд, есть и другие. Но они мертвы.
– За мной! – скомандовал Рей.
За придорожными кустами оказалась поляна, покрытая жухлой травой. Ее недавно кто-то хорошо утоптал. И вот на этой прибитой траве лежали три тела, раздетые до белья: два мужских и одно женское. На мужчинах остались лишь брэ[1], на женщине одна рубашка. Она была задрана, обнажая полное тело убитой до грудей. Для того чтобы понять, что произошло, Рею хватило взгляда.
– Все осмотреть! – приказал он. – Искать следы!
– Их было семеро! – доложил спустя несколько минут сотник – немолодой воин с пустой левой глазницей, затянутой веком. – Все конные. Остановили на дороге экипаж, отвели кучера и пассажиров в кусты, раздели, после чего прирезали. Женщину перед этим… – Сотник сморщился. – Это случилось недавно, следы совсем свежие. Экипаж они забрали с собой.
– Значит, едут не быстро, – резюмировал Рей. – Вперед!
Спустя короткое время отряд мчался по петляющей между холмами дороге. Скакавший впереди сотник у развилок останавливался, свешивался с седла и обшаривал дорогу единственным глазом, следя, не повернули ли преследуемые. Однако экипаж и всадники ехали прямо. Через три лье дорога втянулась в небольшое селение. Проскакав мимо сложенных из необтесанных камней домов с маленькими окошками и камышовыми крышами, отряд вылетел на площадь и, повинуясь жесту наместника, замер.
У харчевни на противоположном краю площади стоял экипаж. Небогатый, с кожаным верхом, запряженный парой разномастных лошадей. Рядом, у коновязи, топтались привязанные скакуны числом ровно семь. Рей схватил эту картину цепким взором и перевел взгляд на огромный дуб, возвышавшийся посреди площади. Дерево стояло так давно, что успело засохнуть. Толстые, обломанные на концах, ветки дуба торчали во все стороны. Сотник проследил взгляд наместника и ухмыльнулся.
– Готье! – велел ему Рей, заметив. – Проверь!
Сотник спешился и подошел к экипажу. Заглянул внутрь. Затем, согнувшись, рассмотрел следы копыт.
– Это они! – сообщил, вернувшись. – В экипаже – женское платье и башмачки, корзинка с пеленками. Подковы на копытах тоже совпадают.
– Решили отметить удачу! – сощурился Рей. – Не боятся – даже стражу не выставили. Ксавье! – повернулся он к воину, державшему ребенка. – Разыщи старосту! Вели ему покормить дитя, и пусть соберет на площади люд.
Воин кивнул и отъехал. По знаку Рея стражи спешились. Трое натянули арбалеты и вложили болты в лонца. Они двинулись первыми, остальные пристроились следом. Отряд быстрым шагом пересек площадь и замер перед дверью. Рей вышел вперед.
– Господин маркиз! – встревожился сотник. – Они могут стрелять.
– Не думаю! – качнул головой Рей.
Он толкнул дверь. В нос ударил запах разлитого пива и кислого вина. К нему примешивался дух пережаренного сала и горелого лука. Кухней харчевня явно не блистала.
Рей встал на пороге и осмотрелся. В этот ранний час посетителей в харчевне было мало. Длинный стол с лавками по сторонам пустовал, за другим, в углу, пировала компания. Оттуда доносились громкие голоса и веселые возгласы. На появление нового лица компания не отреагировала – скорее всего, просто не заметила. Только хозяин метнулся из-за стойки, но Рей приложил палец к губам и жестом вернул его на место.
Почувствовав за спиной дыхание спутников, Рей двинулся в угол. Не доходя до пирующих двух шагов, он остановился. За столом сидели семеро. Главным среди них, несомненно, был мужчина лет тридцати, с узким и хищным лицом. Потертый дублет, шляпа с пером, перевязь для шпаги выдавали в нем дворянина. Остальные шестеро выглядели обычными стражами: молодыми, мордатыми и сильными. Дети вилланов, поменявшие плуг на меч, чтобы насиловать и убивать. Это легче и веселей, чем работать в поле. А совесть… что совесть? Ее на хлеб не намажешь.
Словно подтверждая мысль наместника, стражи загоготали и стали хлопать друг дружку по спинам.
– Встать! – рявкнул одноглазый сотник.
