Тьма. Затхлый запах. Я закашлялась.
Черным-черно вокруг. Откроешь глаза — темно. Закроешь — темно. Я будто ослепла.
Кто я такая?
Я поняла, что сижу на полу. Расставила руки в стороны, и ладони уперлись в холодную деревянную поверхность. Я попыталась сделать глубокий вздох, но воздуха не хватило. Глаза заслезились.
Подняла руки вверх — деревянный потолок.
Я словно… в коробке. В большом деревянном… Ящике? Ногами я упиралась в одну из стен. Что это за ящик? Ведь я даже не знаю, кто я. Не помню своего имени, ни где жила, ни что любила… Даже не знаю, как выгляжу.
Потом опустила руки и молча просидела еще какое-то время в этой темноте и тишине. А потом ящик сотряс ужасающий грохот, от которого у меня екнуло сердце. Стены ящика стали дымиться, я начала кашлять. Грохотнуло еще раз, и дым прекратился, будто его вытянули из ящика. Я услышала, как крышку со скрипом отдирают. Доски натяжно застонали. И услышала голоса. Потом почувствовала свежий воздух, отдающий морем, и увидела свет. Подняла голову и сощурившись, часто заморгала.
— Посмотри на нее!
— Эх, Миру повезло! Мне бы такую!
Мужские голоса: баритоны, басовые, только ломающиеся, подростковые, хриплые, звонкие… Глаза, наконец, привыкли, и я увидела над собой около десятка любопытных лиц молодых парней. Они все были симпатичными и красивыми, но лучше всех был тот, что подошел и дал подзатыльник одному из них, который тянул ко мне руки.
Темноволосый, с ярко-зелеными глазами, мужественным подбородком, оперся на край ящика и подал мне руку.
— Как ты? Я не перестарался?
Я только отрицательно помотала головой.
Мужчина едва улыбнулся мне. Надо же, как улыбка меняет лицо. Ведь секунду назад это был мрачный человек, с которым мне не хотелось иметь ничего общего. Теперь было не так страшно.
Я взяла его за руку, не отдавая себе отчета в том, что делаю. Почувствовала крепкое рукопожатие, но не настолько крепкое, чтобы сделать мне больно. Поднялась. Потом он одним сильным движением отодрал одну из высоких стен деревянного ящика. Стена упала с грохотом на землю, подняв клубы пыли. Я, округлив глаза, смотрела на происходящее. Кем надо быть, чтобы иметь такую силу?!
Я прошла по доске вперед, но внезапно почувствовала слабость в ногах. Колени сами собой согнулись. Он меня поддержал. Все остальные молча наблюдали за мной, некоторые тихо перешептывались. Я заметила его пояс с золотой бляшкой в виде яростно открывшей пасть головой дракона, а потом меня подняли на руки и куда-то понесли, словно я была пушинкой. Чихнула от его резкого, но ненавязчивого парфюма и прижалась к незнакомцу. По сравнению с теми парнями он был молчаливым и сосредоточенным. А мне и не хотелось говорить. Я обрадовалась, что меня вытащили из того ящика.
Надеюсь, этот человек мне не враг.
Он нес меня на руках и молчал, как и прежде, а я ничего не спрашивала. Посмотрела вверх и увидела над собой небо, похожее на морскую гладь в жаркий летний день. Через какое-то время он завернул по коридору вправо, и толкнул ногой дверь, сбитую из темных лакированных досок. В нос мне ударил запах свежей краски и слабый запах пихты. Дверь тихо закрылась за нами без всякого скрипа. Мы оказались внутри большущей комнаты, ярко освещенной свечами, с высокими книжными шкафами с тысячами книг, красным пушистым ковром, немного более ярким, чем том, что был в коридоре, большой кроватью, аккуратно заправленной, с темно-серого цвета бархатным покрывалом и красными завесями. Недалеко от книжных шкафов горел большой и уютный живой камин, у него стояло два, мягких на вид, кресла с алой обивкой. Но Мир понес меня к кровати. Усадил на нее и встал напротив, глядя на меня пристальным взглядом своих прищуренных ярко-зеленых глаз.
Я взглянула на Мира, а он смотрел на меня. Затем сказал:
— Меня зовут Мироальд, — пауза. — Попробуй встать. И не падать, ладно?
Привстала. Колени снова задрожали. От непривычки? Неужели я так давно не ходила? Удалось. Я стою. Он подошел ко мне на расстояние кисти руки и убрал мои волосы назад. Потом отошел и задумчиво оглядел меня, медленно, останавливаясь взглядом на каждой части моего тела, с головы до ног. Я не совсем понимала, что происходит, но что я могла сказать? Если я даже не знала, кто я. Он подошел вновь ко мне, и теперь стал меня ощупывать. Наверное, так ощупывает пациента врач, когда проверяет, болен ли человек. Потом он взял меня за подбородок и сказал, глядя мне прямо в глаза, разглядывая мое лицо:
— Надо дать тебе имя.
Он немного помолчал и сказал:
— Онифэль. Теперь тебя зовут Онифэль.
Мне нравилось это имя. Оно казалось красивым.
— Теперь оденься, а потом я приду за тобой. Одежда на кровати.
Я обернулась и увидела красивое парчовое платье бирюзового цвета, со слоем атласной льющейся ткани и нашивками из блестящей органзы по краям. Честно, откуда я могла знать такие подробности, названия тканей?
Я хотела поблагодарить Мира, но его в комнате уже не оказалось.
Сняла с себя тряпье, в которое была завернута как бандероль и стала одеваться в одежду, оставленную мне Миром. Погладила ткань и улыбнулась, так приятно. И что о тебе заботятся.
