– Володь… – нерешительно мнусь на пороге его кабинета.
– Я работаю, – отрезает он тоном, говорящим, что лучше мне пока исчезнуть.
И я трусливо отступаю. Иду к себе в спальню и начинаю готовиться ко сну. Надеваю пижаму – одну из тех мультяшных, которые он велел мне выбросить, потому что они слишком подростковые, и ложусь под одеяло, сдерживая слезы.
– Ты что, уже легла? – появляется на пороге мой вечно занятой любовник, начиная без преамбул раздеваться на ходу.
– Не раздевайся, – решительно говорю я, сев в постели.
– Что, эти дни наступили? – хмурится Владимир, держа в руках уже снятую футболку.
Я в последний раз позволяю себе бросить взгляд на его идеальный торс, любовно обводя им широкие плечи, красиво выделяющиеся мышцы и эти пресловутые кубики на животе. Короткое время этот великолепный мужчина был моим, но если я сейчас не уйду от него, то потом мне будет невыносимо больно. Больнее, чем сейчас.
– Я больше не могу так, – говорю беспомощно, забыв, что собиралась изначально ему сказать.
Я ведь репетировала. Хотела сообщить о своем решении сухо и без эмоций, на доступном ему языке, а в итоге, могу только умоляюще смотреть на него, как потерянная девочка, нуждающаяся в любви того, кто неспособен ее дать. Кем я, собственно, и являюсь.
– Что ты не можешь, Надя? – настороженно спрашивает мужчина.
На его красивом лице застыло хмурое выражение, брови сурово сведены, а темные глаза прожигают мою голову, словно хотят пробраться внутрь и понять, что же в ней творится. Я знаю этот взгляд, он и раньше так смотрел на меня, когда не понимал, чего я от него хочу, а я не могла этого объяснить, потому что боялась.
Но я устала бояться. Устала жить в подвешенном состоянии, гадая, не бросит ли он меня сегодня. Или завтра. Потому что то, что ничего, кроме потребности в моем теле, Владимир не испытывает, я поняла давно. Просто сейчас мне этого недостаточно. Уже нет.
– Я хочу прекратить все, Володь, – говорю, глядя ему прямо в глаза, возможно, еще надеясь на что-то, но он остается равнодушен.
– Между нами? – уточняет, начиная снова натягивать на себя снятую ранее футболку.
– Да.
– Неожиданно, честно говоря, – вздыхает мужчина, словно его раздражает такое внезапное решение, только и всего. – Ладно, не собираюсь навязываться. Возвращаемся к тому, что было. Ты – няня, я твой работодатель.
– Я хочу уволиться! – выпаливаю слишком резко, потому что все силы уходят на то, чтобы сдерживать слезы, так что мои эмоции немного выходят из-под контроля.
– Уволиться? – удивляется он. – Почему? Вы же прекрасно ладите с Варей. Или ты нашла работу получше?
– Нет, пока не нашла, но я хочу уйти, – говорю твердо. – Не спрашивай почему, у меня на это свои личные причины.
– Личные, значит, – задумчиво смотрит на меня Владимир. – Ладно. А если я подниму зарплату? Останешься?
– Нет, дело не в деньгах, – упрямо качаю головой. – Мне нужно уйти и ничто не заставит меня изменить мое решение.
– Хорошо, – соглашается Владимир. – Я не могу удерживать тебя насильно, хоть мне и жаль терять такую хорошую няню. Но ты хотя бы останешься, пока я не найду тебе замену? У нас договор, Надя.
– Я останусь на неделю, но не дольше, – заявляю безапелляционно. – Согласна на неустойку за нарушение этого пункта в договоре, но лучше найти новую няню как можно скорее. Начинай искать уже завтра.
– Начинайте, – недовольно поправляет он меня. – Раз уж между нами все кончено, то вернемся к прежней модели поведения. Я постараюсь найти вам замену, Надежда, и сделать это как можно раньше. Хоть вы и подвели меня таким внезапным решением. Варе понадобится время, чтобы адаптироваться к новому человеку. Довольно бездушно с вашей стороны, не находите?
– Мне жаль, – опускаю глаза в пол. – Но мне правда нужно уйти как можно скорее. Я не знала, что так получится.
– Жаль, что не знали, – язвительно говорит он, прежде чем выйти из моей комнаты.
И тогда я, наконец, позволяю себе разрыдаться, потому что это оказалось намного больнее, чем я думала – его полное безразличие к нашему разрыву.
Кажется, уход няни задел Владимира куда больше, чем потеря любовницы. Хоть я и знала, что этого стоит ожидать, легче не становится. Я действительно ничего не значу для него и он только что доказал это лучше, чем я могла себе представить. Убил всякую надежду, которую я еще испытывала в глубине души. Растоптал мою любовь и ушел, даже не понимая, что оставил за собой одно вдребезги разбитое сердце, любящее его сильнее, чем он когда-либо сможет полюбить хоть кого-то, ведь для этого нужно быть человеком, а не расчетливым монстром.
Я все сделала правильно, решив уйти от этих неправильных и нездоровых отношений, пока не стало слишком поздно. Ну а боль… Она со временем пройдет. По крайней мере, именно так говорят все, кто когда-то пал жертвой неразделенной любви.
