Читать онлайн полностью бесплатно Екатерина Каграманова - Новое Простоквашино. Неожиданные гости
© Каграманова Е. Р., текст, 2024
© ООО «Издательство «Эксмо», 2024
© По лицензии ООО «Союзмультфильм»
Матроскин-блюз
У Матроскина вечно дел было невпроворот. Вот сидел он однажды на веранде, сосредоточенно подсчитывал доходы и расходы и аккуратно записывал в амбарную книгу.
Вдруг откуда-то сверху раздался громкий стук, – Матроскин даже вздрогнул. Стук затих. Но через секунду послышался снова.
Кот выбежал на крыльцо, глянул на крышу и увидел там Шарика с молотком.
– Шарик, у тебя там что, крыша поехала? – спросил он возмущённо.
Пёс ощупал черепицу и серьёзно ответил:
– Да вроде крепко прибито.
Матроскин строго сказал:
– У меня там отчёты: доходы, расходы, экономное производство… А ты тут шум производишь да гвозди расходуешь. У меня из-за этого работа стоит.
Шарик стал объяснять:
– Я здесь телескоп прилаживаю. Хочу Вере Павловне Луну показать.
Матроскин хмыкнул.
– Ты ещё Веру Павловну выть научи. И блох ногой вычесывать. Мама с папой тебе за это спасибо скажут. Слезай, кому говорят!
Шарик схватил телескоп и повернул широким концом к себе, чтобы предметы казались не ближе, а дальше. Направил его на кота и заявил:
– Не слезу. Ты, Матроскин, отсюда гораздо меньше кажешься. Ты бы просто форточку закрыл и своими земными делами занимался. А меня небесные тела интересуют!
Матроскин вздохнул:
– Из-за таких вот мечтателей порядка в хозяйстве и нет.
Он вернулся за стол, закрыл форточку и снова занялся расчётами.
Не прошло и минуты, как тишину нарушила громкая нестройная музыка. Звуки доносились из комнаты – Матроскину снова пришлось встать и пойти на шум.
Когда Матроскин открыл дверь, он увидел такую картину: Вера Павловна стучала по металлофону, Тама-Тама звонила в треугольник, а Дядя Фёдор нажимал на клавиши электропианино.
– Дети, я понимаю, что душа просит праздника. Но мои отчёты просят тишины! – взмолился кот.
Дядя Фёдор ответил:
– Это мы музыкальный номер готовим. Хотим концерт устроить. Давай с нами? Мы тебе, Матроскин, маракасы дадим!
Вера Павловна потрясла маракасом, чтобы продемонстрировать, как он звучит.
Матроскин только головой покачал:
– Некогда мне веселиться. Ладно. Одеялом дверь подоткну.
Перед уходом он поинтересовался:
– А что за концерт-то хоть?
– Весенний, март же на дворе, – ответил Дядя Фёдор. – Послушай, как красиво!
Матроскин было отмахнулся:
– Эх, Дядя Фёдор, красиво – это когда цифры сходятся…
А потом вдруг остановился и переспросил:
– Март?
– Ну да, март. А что?
Матроскин, ничего не ответив, поспешно вышел. Дядя Фёдор удивлённо пожал плечами: что происходит?
А происходило странное. Вернувшись на веранду, Матроскин плотно закрыл дверь, а все щели за-ткнул одеялом. Потом он настороженно осмотрел комнату и выглянул в окно. Стараясь сохранять спокойствие, сел за стол, но вернуться к работе не смог. Его взгляд, будто магнитом, притягивало к сейфу с надписью «Мартовский набор. Не открывать».
За стеклом подпрыгивали два птенца. Это смышленый Галчонок пригласил домой симпатичную подружку – птичку с ярким бантиком на макушке.
Галчата стучали не просто так, а нежно переговаривались.
Один птенец спрашивал: «Кто там?» А второй отвечал ему: «Кто там!»
Глядя на них, Матроскин не смог сдержаться: он схватился за сердце, и из его полосатой груди вырвался дикий вопль:
– М-р-мя-а-а!
Кот стремительно зажал лапами рот, но, кажется, было поздно…
Репетицию оркестра в комнате прервал страшный грохот с веранды. Музыканты умолкли, и тут раздалось мощное гитарное соло. Оркестр в изумлении замер. Шарик застыл на крыше с молотком в лапе. В хлеву недоумённо захлопали ресницами коровы.
Длилась эта немая сцена недолго. Музыканты ворвались к Матроскину и встали на пороге как вкопанные. На письменном столе, картинно отставив лапу, стоял кот. На его носу поблёскивали очки в золотой оправе, а прижатая к груди электрогитара готовилась издать новый стон.
На полу валялись разбитые счёты и разорванная амбарная книга. Стоявший в углу сейф был пуст, открытая дверца висела на одной петле. Под потолком крутился зеркальный диско-шар, разбрасывая по стенам ярких солнечных зайчиков.
В окно таращились ошарашенные галчата. Рядом с ними возникла голова Шарика. Он так спешил узнать, в чём дело, что не стал спускаться, а просто свесился с крыши.
– Вау… – тихонько пискнула птичка с бантиком, глядя на Матроскина.
Тот, нисколько не смущаясь, торжественно объявил с видом бывалого конферансье:
– Леди и джентльмены… Матроски-ин-блюз!
И начался концерт.
Тем временем в городе мама и папа привычно стояли в пробке. Из магнитолы автомобиля негромко звучал лиричный блюз. Папе эта мелодия была по душе: он покачивал головой в такт, похлопывал по рулю и даже подпевал.
Мама не разделяла его мнения.
– С какой радости мы теперь в машине грустную музыку слушаем? – спросила она.
Папа жизнерадостно ответил:
– Не такая уж и грустная. Блюз – музыка расставаний.
– У меня от песен голова раскалывается, – хмуро сказала мама. – Мне от них на работе деваться некуда.
– Это у тебя не от песен, а от городского шума голова раскалывается! – со знанием дела пояснил папа, но всё-таки сделал музыку потише.
– Слушай, – подумав, сказал он, – а сдались нам эти Беловы… Махнём в Простоквашино, а? Весна, свежий воздух, душа поёт!
