Я бросил всё, чем в жизни дорожил,
Мой дом, увы, уже не мой навеки —
Мой горький яд, мой сладкий привкус мести
Судьбу поэта сам остановил.
Я мог бы птицей быть крылатой
И мчаться, унося в низу,
Все достиженья горькой славы,
Что приобрёл за жизнь;
Я мог командовать бы адом
Иль ангелам служить на небесах:
Слагать им гимны на листах,
Преподносить ко дню закат;
Я мог спуститься и подняться,
Любил мечтать, любил смеяться,
Но яд коварства злобной лести
Толкнул певца на путь лишь мести.
Он сам себя сгубил отравой,
Смеясь улыбкою лукавой,
Теперь отрёкся дом родной —
Певец ни мёртвый, ни живой…