Ночной сторож для Набокова
Была бы жизнь как в рекламном ролике: солнце светит в окно, ветерок колышет занавеску, птички поют. И я такой – раз! Выпрыгиваю из кровати, делаю зарядку, бодро иду на кухню (а кухня как в рекламе ИКЕА: светлая, чистая, как будто там люди не живут). И на этой стерильной кухне меня встречают родители, у каждого улыбка в 33 голливудских зуба (ну, мне всегда казалось, что у западных актеров зубов больше, чем у простых людей) и наперебой начинают меня угощать всякой красивой и модной едой.
Но на самом деле я просыпаюсь оттого, что по мне ходит кот, или оттого, что мама, уходя на работу, щелкает замком на входной двери. Бодрого вставания не получается, потому что нужно было пораньше лечь. Точнее, нужно было пораньше выключить ноут, а я решил посмотреть ещё одну серию… Ладно, в конце концов, у меня каникулы, можно поспать подольше. Ползу на кухню, оказывается, папа ещё дома. И это значит, что будет продолжение вчерашнего серьёзного разговора.
– И что, ты будешь всё лето вот так болтаться? До полвторого ночи не спать и целыми днями сидеть, уткнувшись в компьютер? – заводит папа, поставив чайник на нашу вовсе не стерильную плиту.
– Почему? Я буду гулять, не знаю там… в гости ходить.
– Сын, я уже договорился. Это обсуждению не подлежит.
Да уж, если он говорит «сын», то точно, обсуждать и спорить бесполезно. Если бы «Коля», тогда ещё можно было бы попробовать отговорить его. Если «Николаша» – тогда вообще отлично, так, для вида напустил бы строгости, а потом замяли бы дело. Самое обидное, что я сам просил отца помочь мне найти работу на лето. Но не такую же, блин! Я думал что-нибудь типа курьера… А теперь выясняется, что своё последнее школьное лето мне предстоит провести в библиотеке, ночным сторожем. Какая-то стариковская работа, так и представляется дед в телогрейке, валенках и с двустволкой.
– Кстати, пап, а оружие мне какое-нибудь дадут?
– Какое оружие, ты что! – отец даже подпрыгнул на стуле, – Это библиотека, а не банк. Обычная районная библиотека. Ты хоть помнишь, где она находится? Сегодня в два часа с паспортом подойдёшь к…
Отец дотянулся до холодильника (да, кухня наша размером не как в рекламе), открепил прицепленный магнитным верблюдом сложенный листок.
–…Подойдешь к Антонине Петровне в приёмную. Она там отвечает за все хозяйственные вопросы и всё тебе объяснит. Так я могу быть уверен, что никакая бабочка тебя на сей раз не отвлечет?
А вот напоминать про бабочку было уже лишним. Собственно, именно из-за бабочки родители решили, что я «не должен болтаться по улицам, а должен заняться делом». История была для 16-летнего парня глуповатая, согласен, но тогда мне так не казалось. В тот майский денёк, когда я увидел шикарного парусника, вспомнил, что друг мой Данька готовит проект по биологии о бабочках и рванул за ней, сжимая в руках свою кепку – тогда мне это глупым не казалось. Наоборот, это такой азарт был! Вы пробовали когда-нибудь бабочек ловить? Вот она садится, крылышки раскроет – хрупкая и слабая, а попробуй накрыть её кепкой – как бы не так, вспорхнёт в последний момент, как будто дразнит. Так что даже не знаю как, но следом за этой предательской бабочкой, я оказался прямо на проезжей части. Неожиданно для себя, и неожиданно для водителя серебристого опеля с номерным знаком… впрочем, какая разница, виноват-то был только я. Хорошо ещё, что это был опель, с хорошей системой торможения, а не убитая какая-нибудь девятка. Так что я отделался только огромными синяками на ногах и ссадинами на руках. Ну, это если не брать того, что называется моральным ущербом. Моральный ущерб был в сто раз хуже: мама рыдала, отец трясся и повторял всё время: «нет, ты мне скажи, как так можно, ну как так можно?» Конечно, полиция была тоже, и в травмпункт меня водили, была беседа с классной и даже с учителем биологии. И всё из-за этой бабочки.
– Кстати, Коля, ты знаешь, есть такой известный писатель Владимир Набоков. Так вот он тоже увлекался бабочками. У него большая коллекция была, – сказал отец, вроде бы уже примирительно.
– Ну и что?
– Ничего, просто так, для общего развития тебе говорю. И не забудь: в два ты должен быть в библиотеке, – и он передал мне листок с именем хозяйственной библиотекарши.
Антонина Петровна. Ну да, представляю себе. Ей лет сто, наверное. Сидит, перекладывает книжные формуляры. Волосы седые, собраны в пучок на затылке. И ещё она в очках, само собой. Или нет, она же завхоз. Значит, у неё такая огромная амбарная книга. И связка ключей на поясе. Но всё равно очки и пучок седых волос на голове.
Вот я вляпался.
До двух времени было ещё много, и я решил пока позвонить Даньке. В конце концов, это он во всем виноват со своим проектом о бабочках.
Кажется, я его разбудил.
– Да ладно, не бери в голову, – голос у Даньки был, и правда, немного виноватый. – Может, они тебя ещё и откажутся брать на работу. Кому нужны подростки? Ты там прикинься ну типа неадекватным. Опоздай, мямли что-нибудь.
Идея мне понравилась. Вот за это я и люблю Даню – он всегда найдёт выход из ситуации. Кстати, после той истории с бабочкой, он умудрился меня в соавторы своего проекта вписать, и биолог нам обоим по пятерке в последней четверти вывел. Как он сказал «за рвение». Я думал тогда, что история на этом и закончится, так вот нет же. Придётся отрабатывать.
